Лилия Сайранова - Веря в себя

– Сколько можно говорить, я чай с молоком не пью.

Мы выпили чай, съели половину творожного штруделя, купленного в пекарне и побежали к нашим пакетам.

Я купила шифоновую блузку цвета «мокрый асфальт» и узкие брюки-стрейч с высокой талией. И замшевые лодочки. Сейчас я стою возле зеркала и смотрю на себя во всех ракурсах.

– Красотка, чё! – щелкнула языком Гульнара

– Давай, теперь ты показывай.

Гульнара одела трикотажное платье телесного цвета, которое прекрасно село ей по фигуре. Поскольку она была смуглой брюнеткой с карими глазами, оно ей очень шло.

Наступила суббота. У меня на душе было какое-то волнение. Как думаете, где у нас душа? Мне почему-то кажется, что она где-то между яремной впадиной и грудью. Во всяком случае, именно там у меня что-то пощипывало, делая моё дыхание прерывистым. Гульнара приехала ко мне, мы вызвали такси и поехали в клуб.

Потанцевали до седьмого пота, коктейлей не пили. Категорически не употребляю ни алкоголь, ни сигареты. Как говорится в анекдотах: «предпочитаю делать глупости на трезвую голову» или «дури в башке у нас и своей хватает».

– Пойдем в туалет, – сказала Гульнара, пытаясь перекричать музыку.

Меня по пути перехватил охранник клуба.

– Девушка, это передали вам.

Мне вручили конверт.

– Мира, это что?

– Я откуда знаю. Сейчас откроем.

В конверте лежала всё та же визитка: «Помогу раскрыть ваши таланты». И подпись: «Веньямин Солопов».

Гульнаре на её многочисленные вопросы ответила невинным пожатием плечами – не хотела рассказывать подробности. Она у меня паникёрша, из мухи слона сделать для неё ничего не стоит.

На утро проснулась в хорошем расположении духа. Поставила чайник. Села читать новости по мобильнику. Читала и периодически мотала головой. По телевизору в новостях передавали, что где-то снова война. Только в стране, казалось бы, заживёшь хорошо, так обязательно найдется какой-нибудь паразит, кого это не устроит. И какая разница, что живешь в России, а война где-то на другом конце мира? Земля одна. И на ней всё всех всегда касается. Это было лирическое отступление. И оно было прервано появлением Гульки. Вышла она ко мне на кухню вся какая-то перекособоченная.

– Чё случилось?

– Чё случилось! Диван у тебя неудобный. А спишь ты как морская звезда! Я всю ночь скрюченной лежала.

Забыла сказать, после дискотеки мы поехали ко мне домой.

– Ой-ой! Можно подумать, в общежитии ты спишь на двуспальной кровати с ортопедическим матрасом.

– Ващще спина болит! Ноет как! – захныкала Гульнара, гладя поясницу.

– Чаю налить?

– Ага, наливай. Я зубы пойду пока почищу.

Начала наливать чай и заметила, как у меня у самой прихватило поясницу. Из ванны вышла Гульнара, уселась на табурет, намазала на хлеб масло, положила кусочек колбасы и сыра.

– Тррррррррру! – Гульнарка по другому чай пить не может, простим её. – Ну все, спасибо за чай. Так, я поехала в общагу. Меня девчонки уже потеряли. Да и лекции почитать надо.

– Окей. Я тебя провожу. Как твоя поясница-то?

– Ты знаешь, вроде прошло.

Закрыв за подругой дверь, мой взгляд упал на злосчастный конверт. Ну что ж, придется звонить этому нахалу. Просто так меня он в покое не оставит. В сумке зазвонил телефон.

– Алло!

– Мира, здравствуйте! Это…

– …Веньямин

– Ваша прозорливость не знает границ.

– Моя прозорливость ничто по сравнению с вашей навязчивостью. Что вам надо от меня?

– Я хочу встретиться с вами и побеседовать.

– Сегодня в 13:00 на Баумана возле часов вас устроит?

– Вполне.

Он стоял, поглядывая на часы. В чёрном пальто, на лице лёгкая щетина. Абсолютно неброский, незаметный. Вот откуда у таких людей берётся такая наглая уверенность в себе?

– Ну, куда пойдём? – спросила я, подойдя к нему вплотную.

– Я бы хотел вначале угостить вас кофе. Предлагаю пойти в кофейню. А потом можем прогуляться и поговорить.

– Хорошо, я вся в предвкушении – сказала я беспристрастным голосом. Потому что единственным желанием у меня было отделаться от этого типа раз и навсегда.

– Как вы себя чувствуете? – спросил он, уже сидя за столиком в кофейне.

– Спасибо, всё нормально! – сказала я, глотнув кофе.

– Вы уверены? – сказал он, посмотрев на меня прожигающим взглядом.

Ха, и не таких на место ставили! Думает, я заёрзаю под его взглядом. Хотя ёрзать действительно хочется. Но я стойко вынесла его взгляд на себе и постаралась невозмутимо пожав плечами, произнести: