Сергей Себаян - Картон - упакованные чувства

– Вам помочь?

– Да, – выдерживаю секундную паузу, – скажи-ка, а тебе чего не спится? – в этот момент осознаю, что хотел спросить что-то иное, но с пьяного языка сорвался неуместный вопрос.

– А это имеет какое-то значение? – холодно.

– В принципе нет. Так, стало интересно. Слушай, я дверь не могу открыть, стою тут как баран, гляжу на нее, помоги а?

Без всяких лишних слов, он начинает двигаться в мою сторону. Между делом, мое довольно замерзшее тело, все так же поматывается. Подходит. Неуверенно протягиваю ему связку ключей от своей квартиры. Разряженный и совершенно бесполезный девайс с яблоком, все время норовит выскочить из рук, и тут же отправляется в карман пиджака. Мгновенье… и подъездная дверь открыта. Захожу в подъезд. Один из лифтов, а именно пассажирский, по-прежнему встречает надписью: «Лифт не работает, по техническим причинам. Приносим Вам свои извинения» , и снизу подпись: «Администрация дома» . Не произвольно думаю о том, как кто-то из этой самой «администрации дома», грамотно поимел жильцов, собрав с них довольно хорошую сумму денег на ремонт лифта еще несколько месяцев назад. Но как видно сегодня, лифт находится в нерабочем состоянии. Со словами: – Бог им судья, – продвигаюсь ко второму, грузовому лифту, эффектная кнопка вызова сияет бирюзовым светом, словно маяк задает координаты. Плюсовая температура разгоняет алкоголь по всему телу, делая меня еще пьянее. В тело проникают приятные мысли о теплой постели. Согреваюсь…

Сонную тишину в клочья разрывает композиция «Glenn Morrison – Goodbye», что заставляет вскочить с кровати. С закрытыми глазами пытаюсь отыскать «iPhone», чего мне сделать так и не удается, звонившему надоело слушать гудки, и он решил перезвонить позже. До конца не проснувшись, поворачиваюсь на правый бок, обнимаю скомканную подушку и кажется, проваливаюсь в сон. Как ни странно, мое подсознание, оставило меня без сновидений. Сон мой был чуток. Слуховые рецепторы улавливали все вокруг, даже мои мысли были слышны. Беременная девушка этажом выше, не смогла скрыть приступ тошноты. За стеной, на лестничной клетке соседская ребятня, мальчик Макар – лет семи, и девочка Ира – годиков трех, устроили активные игры, с применением всевозможных метательных средств, их игра была настолько реальна, что мне казалось, я нахожусь в эпицентре этих событий. Где-то, лает собака. Представляю, что это очень маленькая, пародия, собаки, не больше кошки, такой породы, как, к примеру «Померанский шпиц», которых заводят в принципе для поддержания интерьера или общего образа владельца. Для них, хозяева приобретают кучу вещей, разных стилей и фасонов, тратя на это бешеные деньги, обедают в ресторанах держа на руках, и с ними же, летают отдыхать на лазурный берег Франции в Сен-Тропе. Отчетливо слышу свое сердцебиение. Секундная стрелка идущих часов, с каждым ходом пробуждала меня от мнимого сна, параллельно улавливаю звук работающего телевизора в гостиной комнате. Телеканал «Россия 1», вещает местное время, и я делаю вывод, что сейчас два или полтретьего по Москве. Открываю глаза. Спальню залило солнечным светом, от множества весящих картин и фотографий, комнату осыпали солнечные блики. Мое тело занимает центр кровати. Я расправляю руки в стороны и начинаю нежно поглаживать белоснежную простынь. Спустя несколько мгновений поворачиваю голову к прикроватному столику расположенному справа, на нем одиноко лежит мобильный телефон. Смотрю на него, и внутри скребутся противоречивые чувства. В туже секунду осознаю, что телефон издавал звонок не так уж давно. Этого не могло случиться, если учесть тот факт, что мой девайс разрядился, еще рано утром, когда я пытался попасть домой. Протягиваю руку. Поднимаю. Зарядка? Пощечина! Если честно, я был сильно удивлен, так как находился в подпитом состоянии и навряд ли смог поставить его заряжаться самостоятельно, без чьей-либо помощи. Подтаскиваю «iPhone» к себе, в правом верхнем углу лопнул экран, это были последствия схватки с подъездной дверью. Как ни странно, телефон продолжает реагировать на прикосновения к экрану. Снимаю с блокировки, вводя легкий, весьма созвучный пароль: ноль, четыре, восемь, ноль. Меня встречают семнадцать пропущенных звонков. Конечно это не предел, бывало и больше, но все же, очень много за столь короткое время. Концентрирую внимание на звонивших мне абонентах: три пропущенных от отца, четыре от матери, один неизвестный номер, подразумеваю, что это был Леха, и девять раз пыталась разбудить меня Ксения. По-прежнему нежась в кровати, начинаю разбор полетов. Набираю первому по списку – отцу. Длительные гудки держат меня в ужасно монотонном ожидании приближающегося разговора. Наконец-то ловлю его голос, но вместо привычных фраз: " – Здравствуй!» или " – Приветствую!», слышу: – Мудак ты Сережа! – Алло, да сын здравствуй! – вдруг бодро начинает разговор со мной.