Анатолий Савин - Тишка, или И такое бывает

И добавила:

– Не забывай, это все – таки кот, а не человек, может и подождать!

Вняв совету жены, я отнес кота на подстилку, где он лежал обычно и, несмотря на спокойный тон жены, задумался: а так ли она права, ведь завтра чуть свет умчусь на работу, и будет не до Тишки?

Да и вызывать ветеринарную неотложку не хотелось, я уже однажды так поступал, правда, давно еще в Советское время, когда у меня была великолепная и тоже любимая сибирская лайка по кличке «Димка», так назвала песика моя маленькая дочка Катенька. Так вот, семимесячная собака отравилась тогда сильными гипотензивными таблетками от гипертонии (приезжала теща – Марина Евгеньевна), что рассыпались по полу при нечаянном падении открытого флакона со стола, а та, на ночь, глядя, будучи без присмотра, взяла да по щенячьи и слизала их все «подчистую», поскольку были сладкие на вкус. Когда же, наконец, приехавший фельдшер увидел под брюхом у собаки немалую лужу крови от полопавшихся сосудов в кишечнике, то безапелляционно заявил: «Большая потеря крови – бедняга безнадежна, никаких шансов на жизнь!». И тут же предложил сделать соответствующий укол, чтобы пес не мучился.

Однако я все же не согласился с вердиктом ветеринара и, дождавшись утра, помчался «сломя голову» за молоком, что продавалось тогда в симпатичных треугольных пакетиках, как сейчас помню, чем и спас от гибели своего Димку. Пол – дня, опустошая по – маленьку один за другим, вливал их в рот обессиленной, умирающей собаке до тех пор, пока не промыл и не очистил ей пищеварительный тракт. После этого происшествия к нашей всеобщей радости (особенно маленькой Катеньки) лайка прожила еще много лет, как ни в чем не бывало до самой старости.

Но тут очевидно другой случай, да и где найти доброго молока, какое было тогда в каждом магазине; увы, об этом остались только воспоминания? Сейчас не те времена!

Так что же все – таки делать? Неужели дожидаться утра?

И тут меня осенило:

– Должны же быть в Москве ветеринарные лечебницы, работающие круглосуточно!

Тогда, взяв телефонный справочник, я начал обзванивать их. Звонки следовали один за другим, пока, наконец, не нашел таковую, точный адрес уже не помню, но где – то в районе метро «Добрынинская». Дозвонившись туда и убедившись, что она работает в эти часы я, с молчаливого согласия удивленной жены, хватаю кота и мчусь с ним в лечебницу, благо своя машина всегда под рукой.

Ветеринарная лечебница располагалась в подвальчике многоэтажного дома. Народу было мало (шел ведь второй час ночи), поэтому нас приняли быстро. Узнав, когда заболел и, сделав внешний осмотр ощетинившегося и оскаливающегося кота, рта он так и не дал открыть, как и измерить температуру тела, ветеринар нас тут же направил на УЗИ органов брюшной полости и грудной клетки. На удивление, в кабинете Тишка вел себя довольно спокойно; обычно даже на прививках он никому, кроме меня не позволял к себе прикасаться, шипя и воинственно клацая зубами, а здесь вот, понимая серьезность мероприятия, терпел всех и вся, крепко сжимая рот. Еще какое – то время я сижу и жду описание обследования, после чего, даже не заглядывая в бумагу, снова захожу с котом на руках к тому ветеринару, что нас осматривал в самом начале, чтобы просто получить рекомендации на лечение, естественно, еще не подозревая ничего дурного. И тут меня ждет сюрприз, прямо скажем, неожиданный и ошарашивающий.

Глянув мельком на заключение специалиста, ветеринар спрашивает:

– Вы говорите, что прошло два дня как кот заболел?

– Да, – отвечаю я. Сегодня будет третий день как ему плохо и он перестал, есть и пить.

– А на улицу вы его отпускаете?

– Что вы, – продолжаю я. – Он у нас домашний, с сентября и по май – месяц следующего года безвылазно сидит дома как сыч и не выказывает никаких претензий!

И тут же спохватываюсь:

– Правда, в это воскресенье, выезжая подготовить дачу к заезду с семьей, я брал кота с собой, но всего – то на один день. Там он немного погулял. Уж не кажется ли вам, что он чем – то мог отравиться на природе, например, какой – то травкой? Я замечал, как иногда он пожевывает стебли жесткой травы.

– Нет, – следует ответ, – не похоже, судя по УЗИ – это никакое не отравление, а что – то другое, и прямо скажем, непонятное.

И продолжает:

– Одно ясно, дела ваши серьезны. Обследование показывает у него значительное увеличение в объеме основных внутренних органов: сердца, почек, печени, что вряд ли связано с отравлением пищей, как я уже говорил. А вот от чего это происходит у вашего кота, не знаю. И потом, чтобы там ни было, все равно в полтора раза увеличения, а, стало быть, существенной диспропорции, если не сказать хуже – деградации главных жизненных органов животного, да за такой короткий срок как двое суток, при любом заболевании просто не может быть по моему опыту. А у него наблюдается, если, конечно, вы не скрываете от меня еще чего – то?