Валерий Бронников - Огненный шквал

И экипаж, и начальник авиаотделения, и десантники опять ходили хмурые и невесёлые, их в очередной раз лишили работы и, следовательно, заработка, а это, в свою очередь, рушило и дальнейшие семейные планы. Далёкому начальнику управления наплевать, что люди ничего не заработают. Он преследовал какие-то свои цели, возможно, далёкие от всей гражданской авиации.

Вскоре пожар случился. Шипов немедленно запросил разрешение на вылет. Всех заинтересованных лиц подняли по тревоге и ждали только команду, но команды не поступало. С управления гражданской авиации сообщили, что начальник в отпуске на берегу одного из южных морей, а без его личного разрешения никто не может выпустить самолёт. Лес в труднодоступной местности горел и разгорался, а пожарный самолёт стоял на стоянке и не мог вылететь. В этот день так ничего и не добились: звонил и начальник отделения, и командир экипажа, и аэронавигация, но никто не хотел брать на себя ответственность.

Лес горел.

Начальник управления гражданской авиации отдыхал на юге.

Десятки людей слонялись без дела.

Самолёт стоял без движения.

Только на другой день какой-то клерк из управления связался с начальником, он дал разрешение об единичном вылете на пожар.

Лес разгорелся не на шутку. Ганов, прибывший с группой на пожар, сразу вызвал подмогу. Самолёт прилетел второй раз и выбросил ещё одну группу. Общими усилиями пожар удалось локализовать, через трое суток он окончательно сдался. Выгорела изрядная площадь. Ещё бы сутки промедления, огонь вряд ли сдался бы так быстро. Десантников, уставших и измученных, вывез вертолёт.

* * *

Когда Василий Валерьевич подошёл во второй раз в сумерках к кострищу, на поляне никого не оказалось. В костре дотлевали остатки дров, его так и не затушили. Вокруг костра выгорел изрядный участок сухой травы, но огонь затух сам по себе, тлели отдельные очажки. Раздуваемые ветром искры иногда вспыхивали небольшим пламенем, но трава хоть и высохла, влажная земля не давала распространиться огню. Федорцов тщательно затоптал тлеющие участки, убедившись, что огонь больше не вспыхнет, направился домой. Самые проблемные участки он осмотрел, костров и отдыхающих больше не обнаружил. День угасал. В лесу стояла относительная тишина, нарушаемая только пересвистыванием лесных пичужек да сорока-говорунья, сопровождавшая Федорцова, сообщала всему лесному сообществу о приближении человека. По всем признакам на следующий день дождя не предвиделось. Солнце спускалось к ясному, без туч, горизонту.

Василиса встретила его накрытым столом. Парила картошка. В ладке лежал запечённый большой карась. Карасей Василий Валерьевич приловчился ловить в луже, которую озером назвать не поворачивался язык. Весной местная речушка разливалась, оставляя после спада воды в ивовых зарослях в логах маленькие озерца, в которых и водились караси. У Федорцова имелась своя прикормленная лужа, в которой караси водились наиболее крупные. Он не хищничал, доставал пару карасей в хитроумную ловушку и уходил, оставляя остальных жить и размножаться, иногда их ещё и прикармливал. Свежая рыба на столе у него дома имелась всегда.

Хозяйство их, хоть и небольшое, но хлопот с домом всегда много. Этим летом он планировал заменить несколько подгнивших стоек, починить покосившийся забор. А ещё надо заготовить для коз сено. Сенокосная страда не за горами, не успеешь оглянуться, как подойдёт время косить траву. Кроме коз имелись в хозяйстве куры, собака и два кота. С одним котом, правда, приключилась забавная история. Однажды он пропал. Кот был ласковый, спокойно ходил в гости к соседям, но один раз с прогулки не вернулся. Хозяева оббежали всех соседей, искали во дворе, на улице – кота нигде не было. Так прошло несколько дней и все решили, что его разорвали собаки или загрызли лесные звери. Федорцовы взяли снова маленького котёнка, а, спустя примерно месяц, кот Кешка объявился и, как ни в чём не бывало, пришёл к своим дверям. Василиса, выглянувшая во двор, его не узнала. Кешка заметно подрос, вытянулся, но всё так же ласково ткнулся в ноги и замяукал. Пришлось брать обратно в семью прежнего жильца. С тех пор кот Кешка больше не пропадал. Если и выходил на улицу, то ходил по двору следом за хозяевами или усевшись на дерево, внимательно следил за перемещением людей и животных, выполняя роль охранника.

Собаку Василий в эти дни в лес не брал, чтобы не разоряла гнёзда.

Дом построил ещё отец, тоже лесничий, а он в то время был пацаном и помогал отцу по мере своих детских сил. Потом отца не стало, а Василий стал полновластным хозяином. Вместе с Василисой управлялись с хозяйством. Летом в доме командовала Василиса, а он пропадал все дни в лесу, а иногда и ночью, если уходил далеко. Зимой работать становилось проще. В лесу делать нечего, по глубокому снегу гости в лес почти не наведывались. Все следы виднелись, как на ладони. Оставалось больше времени для домашнего хозяйства. Помогал детям делать уроки и сам вспоминал давно забытую школьную программу.