Я всегда была туповата в межполовых делах и заставила его, бедненького, повторить реплику. А потом, тоже скорее себе, чем собеседнику, негромко проговорила: «Да я же вроде как замужем. А-а-а-а… Хорошего». А так как у меня в семье все действительно было далеко от идиллии, я с интересом и уважением уставилась на врача: надо же, мудрый целитель дамских душ – в самую суть зрит.
Сопалатницам я сказала, что Бабурукин прописал мне химиотерапию и мужика хорошего. Свежие, необремененные дурными мыслями женские мозги работают без сбоев, и Оксана сразу же радостно возопила: «Так это он под хорошим мужиком себя подразумевает!» Тут в моей голове щелкнул переключатель, и внутренний филолог возопил не тише Оксаны: «Таки да! Долбанем Эросом по Танатосу!»
Я взбодрилась, оживилась и все оставшееся время госпитализации решала жизненно важный вопрос: со стороны врача это был легкий, неосторожный и необдуманный подкат или действительно одна из стратегий лечения, основанная на сермяжной правде жизни? Перед выпиской я даже всерьез обдумывала, не всунуть ли свой номер в «чайно-конфетный» прощальный набор. Бог пронес, и столь неуклюжего жеста отчаяния я не совершила. Но до сих пор испытываю к Бабурукину нежную благодарность за то, что его случайная реплика запустила во мне программу, нацеленную – нет, не на выживание – на жизнь.
Врачевать – значит заговаривать, вы же знаете об этом?
Ответственность за первые волшебные превращения моего тела я храбро возлагаю на Наталью Геннадьевну. Когда к химиотерапии подключили биотерапию, она предупредила о том, что первое введение биопрепарата по нормам должно длиться шесть часов. Посмотрев на меня своим фирменным взглядом поверх очков, Наталья Геннадьевна растянула губы в забавной полуулыбке и, то ли извиняясь, то ли стремясь обрадовать, оповестила: «Ну, он ведь из мышек».
Ах вот оно что. Антитела, полученные из мышей и вводимые в кровь человека. Чуждый белок. Ну что ж, в мышку – так в мышку. Зато я обогатила свой небогатый запас шуток жемчужиной: «А добрый день, позвольте представиться: я, отныне немножко мышка».
Следующим вкладом Натальи Геннадьевны в изменение меня стало направление на установку порт-системы. По схеме лечения лимфомы биопрепарат вливается долго – около двух с половиной лет. Даже самые мощные, повсюду выходящие на поверхность вены не возликуют, если в них будут бесконечно тыкать иглой и вливать высокотоксичную «химию» и биопрепараты. Моя одинокая хилая венка в левой руке взывала о помощи, и было ей отвечено.
Представьте себе круглую, а в разрезе – трапециевидную, титановую розетку диаметром около двух сантиметров с резиновой прокладкой вместо отверстий для вилки. Отходящая от «розетки» силиконовая трубочка вставляется в яремную вену. Игла прокалывает кожу и прокладку, щадя вены, и лекарство попадает сразу в кровь. Это и есть порт-система, внутренний катетер, который вживляется в верхнюю часть груди на время проведения терапии.
В торакальном отделении началась следующая серия больничных приключений. Там я в очередной раз думала о даре, который опустили в мою протянутую руку боги медицины: среди врачебного состава и медицинского персонала диспансера мне лично не встречались плохие люди – грубые, равнодушные, относящиеся к своему дела на «отпились». Ах, какие сестрички кололи мои руки, а потом – «розетку»! Красотка Светочка, ставившая мне первую «химию» в отделении онкологии головы и шеи и вполголоса говорившая: «Да не слушайте вы Евгения Михалыча, он зря стращает, эту «химию» вы даже не заметите!» Расчудесные Ольга, Любовь и Надежда в дневном стационаре. Врач в торакальном – Ирина Викторовна, с доброй улыбкой и внимательным взглядом, которая разговаривала с нами так, что на душе становилось светлее.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.