Артур Лейдерман - Цена решения

Я быстро покончил с трапезой, которая, надо признаться, при всей своей скудности была довольно калорийной. Нужно было идти – в последнее время я стал предпочитать транспорт, выдаваемый каждому из нас при рождении Творцом, и рассчитывать только на себя. Думаю, не стоит говорить, что мне хотелось бы каждую секунду чувствовать рядом с собой Его присутствие, но почему-то особенно явно я вспоминал об этом лишь в те минуты, когда больше ни на что надежды уже не оставалось. К вечеру мне нужно будет успеть добраться до назначенного места встречи, а расстояние до него было весьма приличное. Эта встреча, которой я одновременно желал и боялся, была очень важна для меня, и можно сказать, что я готовился к ней с того дня, когда все в моей жизни перевернулось и пошло не так, как ожидал я, готовили мне мои родители и учителя. Но наши пути выбираются не нами, нам лишь остается следовать им.

Мой плащ, служивший мне одновременно и постелью, и защитой от дождя и ветра, а в особо жаркие дни еще и навесом от солнца, верно хранил память о тех приключениях, которые мне приходилось испытывать в жизни. К тому же его потайные карманы скрывали массу полезных и очень нужных вещей, без которых в пути приходилось бы очень туго. Среди них был старый, но проверенный временем навигационный прибор, позволяющий определить местонахождение с точностью до полсекунды широты и долготы, и еще несколько предметов, без которых ни один мореход не выйдет из порта.

Новомодные игрушки, которые есть теперь у каждого ребенка, как оказалось, не выдерживали условий, в которые я был вынужден их окунуть. Единственной такой вещью, прошедшей вместе со мной через все и выжившей, был мобильный телефон со встроенной цифровой камерой, диктофоном и радиоприемником. Правда, использовал я его в основном как личный дневник, записывая в минуты отдыха события, пережитые мной в последнее время. Его память позволяла не экономить время и не думать о том, как лаконичней выразить свою мысль, а так как питался мобильник от энергии солнечных лучей, батарея гарантировала мне почти неограниченную возможность его использования.

Одно время меня тяготило одиночество: не с кем было поделиться своими мыслями, чувствами и просто страхами. Но спустя долгие дни и месяцы, в течение которых моими главными собеседниками и слушателями были птицы или мелкие звери, сопровождавшие меня по всем путям и тропкам, я понемногу привык к их присутствию. Скажу больше: я начал понимать их, и мне даже стало нравиться их общество. Оно выгодно отличалось от той среды, в которой я жил прежде, – здесь никто не станет над тобой смеяться или говорить «лашон ора» [4] Лашон ора – злой язык (злословие), одно из самых тяжелых нарушений заповедей Торы (еврейского Учения) как для говорящего, так и для слушающего. , не нападет на тебя просто так, от скуки. Этот мир жил по законам, которые были созданы одновременно с ним, и не пытался спорить с Создателем. Достаточно было жить и соблюдать эти законы, чтобы обрести здесь покой и счастье.

Человек же устроен так, что до всего хочет докопаться сам, проверить и убедиться, а если не может понять затею, то без размышлений отвергает весь План, чтобы создать свой, лучший, чем был. В тот день, когда я невольно стал причиной смерти человека, я впервые ощутил всю беззащитность перед Всевышним и поклялся посвятить жизнь постижению Его замыслов. Тогда, ночью, стоя на тропке посреди пустыря, я трясся от страха за себя, свое будущее и уже почти распрощался с жизнью, но какие-то сомнения мучили меня и не давали принять решение. Я никак не мог соединить в одну картину события этого дня и всю мою прошлую жизнь. Я уже, кажется, видел как-то этого человека, когда шел учиться или, наоборот, с учебы домой по улице, где жила та девушка. По-моему, он даже о чем-то разговаривал с ее отцом. Но какое все это имело отношение ко мне и что послужило причиной нападения на меня средь бела дня, я не мог понять.

…Солнце уже перевалило через свою пиковую точку и начало склоняться в сторону вечера. Я двигался с хорошей скоростью, что вполне гарантировало мне приход вовремя к месту встречи. Я уже начал высматривать по сторонам место для привала и небольшого отдыха, как вдруг нечто привлекло мое внимание.

Какое-то копошение и сопение с короткими резкими вскриками донеслось до моего слуха со стороны холма. Я не хотел терять столь драгоценное для меня сейчас время, но невольно пошел на эти звуки. Картина, представшая перед моими глазами, должно быть, случается нередко в этих местах, но то, что я увидел позже, пожалуй, отличалось от привычного хода событий. Два камышовых кота дрались, катаясь в пыли, – вероятно, из-за кошечки, которая сидела поодаль в траве, сжавшись в комочек. Вид у нее был очень несчастный и напуганный. Не знаю, почему я обратил внимание именно на нее, в то время как основные события разворачивались в непосредственной близости от места, где она сидела.