Магдалина Гросс - Совсем не женская история. Сборник рассказов

Своими воспоминаниями Любовь Ивановна иногда делилась то с сыном, то с племянницей, то с учениками, и надо отметить, что слушали они её всегда с большим интересом. А иногда кое-что перепадало и её соседу по площадке – Костику, который работал курьером где-то в местной газете и в будущем собирался учиться на журналиста. Он был в свободную минуту не прочь поболтать с Любовью Ивановной, считая её на редкость интересной собеседницей, а заодно и послушать какую-нибудь историю, как он сам говорил, «из прошлого века».

Вот и в этот раз, заскочив за спичками, Костик привычно спросил: «А что, тётя Люба, может, порадуете какой-нибудь интересностью?» Речь у Костика пестрела им самим же изобретёнными словами, и Любовь Ивановна успела уже к ним привыкнуть. Она только иногда удивлялась, думая, что, если парень в будущем собирается писать газетные или журнальные статьи, то речь у него должна быть идеально грамотной.

– Впрочем, – тут же сдавала свои позиции любившая порядок везде, и прежде всего, в речи, Любовь Ивановна, – новые веяния всегда и везде приживаются с большим трудом. Сейчас молодёжь изъясняется так, что более старшему поколению иногда их словечек не понять. А если Костику всё же улыбнётся счастье, и он поступит в университет, где станет постигать азы журналистского дела, то за годы учёбы речь его выровняется и разного рода неологизмами и «отсебятиной» слух резать уже не будет. Так, усадив парня за стол и налив ему стакан чаю с лимоном – потому что тот без лимона чай не признавал ни в какую – Любовь Ивановна спросила:

…Помнишь, я тебе как-то раз рассказывала о том, как мы два лета подряд работали проводниками? Костик, сделав глоток своего любимого чая, тут же заинтересованно закивал, а Любовь Ивановна продолжала:

– Нашу бригаду в основном ведь в Адлер направляли, а туда мы всегда приезжали с опозданием. Вместо положенных шести часов вечера, поезд в лучшем случае прибывал на конечный пункт часов в десять. Бывало, конечно, и позднее.

Как-то раз ехал у меня в вагоне пассажир, который должен был от Адлера добираться куда-то дальше. Но так как приехали мы, как обычно, поздно, гражданин, приуныв, от того, что его вечерний автобус давным-давно ушёл, попросился остаться, чтобы переночевать в вагоне, так как города он совсем не знал, и даже где находилась ближайшая гостиница, не имел никакого представления.

Костик, продолжая отхлёбывать из стакана горячий чай, про себя, наверное, уже в сотый раз отметил, что тётя Люба была очень даже хорошей рассказчицей. Кое-какие её истории будущий журналист планировал даже взять на заметку: а вдруг они для будущей его учёбы пригодятся! А та уже продолжала:

– Мужчина этот произвёл на меня ну о-о-очень положительное впечатление. В костюме, при галстуке, в очках – он смахивал на какого-то научного сотрудника. Поколебавшись минуту, я решила: «Пускай остаётся, ведь не выгонять же в самом деле человека в непроглядную темень на улицу! Кто был на юге, тот знает, что поговорка «В городе Сочи тёмные ночи» не лишена смысла – ночи в тех краях, действительно, хоть глаз выколи.

Костик, которому на юге побывать ещё не доводилось, а, следовательно, про южные ночи он не знал ничего, только покачал головой.

«Да разве, – вымолвил он с неподдельным удивлением, – можно незнакомого человека оставлять в вагоне на ночь? Мало ли, что ему могло взбрести в голову?»

– Знаешь, Костя, – чуть задержалась с ответом Любовь Ивановна, – люди раньше были, ну как тебе сказать… попроще, что ли… Мне в тот момент и в голову не пришло, что он мог что-то такое вытворить. Тем более, я тебе уже сказала, что он показался мне очень воспитанным и положительным во всех отношениях.

– Итак, – продолжила она, – мой пассажир остался ночевать. Пока он готовился ко сну в своём купе, я закрыла в вагоне все окна, и его попросила сделать же самое. Дело в том, что я была ужасная трусиха, и боялась того, как бы в вагон под покровом ночи кто–нибудь не залез. Пассажир улыбнулся мне и ответил, что уж если кто-нибудь решит посягнуть на мою жизнь, он сам лично будет меня защищать.

Весьма туманно представляя себе, как худощавый очкарик интеллигентного вида в костюме и белой рубашке вдруг перевоплотится в рыцаря, – предаваясь своим студенческим воспоминаниям, говорила Любовь Ивановна, – я всё же пролепетала ему что-то насчёт комаров, которые могут залететь в окно и испортить ему сон. Гражданин, подивившись моей неосведомлённости, громко расхохотался, затем весьма серьёзно добавил: «Девушка, данная местность для проживания комаров не пригодна ».