Елена Кладова - Сказки вечного папоротника

Да уж, разгневалась она тогда здо́рово. Тридцатилетние родители казались ей действительно пожилыми. Как всё изменилось с тех пор! Мама, которой слегка за сорок, оказывается, совсем молодая. А папы нет. Что-то у них с мамой разладилось, отец ушёл из семьи, едва дочь закончила школу, и уехал к себе на родину, аж за Урал. Только нежные послания и денежные переводы сообщали Кате, что папа её помнит и любит.

Машинально продолжая поглаживать одеяло, Катюша невесело подумала, что в их семье вообще как-то не приживаются мужчины. Сейчас и вовсе ни одного нет. Бабушка, её дочери Надежда и Лидия, она сама, Катя, и дочки тёти Лиды – семья-то большая, да нет мужика. А были.

Деда Катя совсем не помнила, он скончался почти сразу после её рождения, но имя Катюша – это выбор дедушки, так звали его маму, и первая внучка стала Екатериной.

Муж тёти Лиды, здоровый, полный сил мужчина, которого обожали все женщины в семье, глупо и нелепо погиб три года назад, оставив маленьких дочек и жену, которая до сих пор не пришла в себя после этого удара.

Катин папа далеко-далеко, и не бывает в этом доме, и вряд ли теперь появится, хотя бы на время. И у Катюши нет никого, с кем она хотела бы разделить жизнь, вернее, соединить свою жизнь с чужой. Катя запуталась: как же вернее – соединить жизнь, разделить жизнь, связать судьбу? Как всё это говорится и делается?

Стало от этих мыслей немножко грустно, хотя вечером, выходя из автобуса, добираясь до бабушкиного дома, Катя была полна радостных надежд, предвкушая летний отдых, ликовала, что проведёт каникулы здесь, в старом доме, с родной и любимой бабулей Анной Степановной. Решив на время расстаться с привычно-городской жизнью, Катя и ночевать устроилась на сеновале, хотя места для ночлега в доме было предостаточно. Дед, Иван Николаевич Романцев, был прирождённым архитектором. Вместо привычной деревенской избы с парой комнат да кухней он сумел построить настоящий терем. Вначале-то был обыкновенный сруб из могучих брёвен и русская печь. Потом добавилась тёплая горница, две просторные веранды: у парадного входа и со стороны кухни, с выходом в сад. На чердаке, обычно заваленном всяким нужным и ненужным хламом, дед соорудил уютную, всю в деревянном кружеве, мансарду.

Иван Николаевич мечтал стать родоначальником большой семьи, Анна Степановна тоже, но Господь даровал им только двух дочерей. Конечно, когда появились зятья и внучки, все комнаты оказывались заняты. Лида с Сергеем занимали парадную веранду, светлую, просторную комнату с резной кроватью под пологом. Катина мама любила тепло, она предпочитала тёплую горницу с отдельной печкой, и даже летом притаскивала охапку дров и топила эту печку. Катюшина комната примыкала к бабушкиной спальне. Эта комнатка походила на кабинет. Стеллажи с книгами, письменный стол, этажерка и необыкновенный старинный диванчик с полочками и откидными валиками. Мансарду на чердаке облюбовали Катины сестрёнки Инна и Нина. Как только они подросли и освоили лестницу, то заняли мансарду. Шустрым девчонкам не лень было лазить вверх-вниз. Дом тогда вечно шумел и гудел. Куда всё делось? Приезжают нечасто, поврозь, ненадолго.

Катюша вздохнула, протяжно и печально. Но под одеялом было так тепло и уютно, так славно пахло и шуршало сено, рядом не было никакого вредного и противного будильника (злее врага, чем этот мерзкий визгливый будильник, у Кати не было). Грусть удалилась, зато на мягких лапах приблизился сон, принялся ласково обволакивать, обещая приятную возможность наконец-то отоспаться. Катюша столько об этом мечтала, изо дня в день поднимаясь под вопли будильника на занятия! Засыпая, она ещё успела подумать, что эти каникулы, последние в её жизни каникулы, должны стать самыми необыкновенными и незабываемыми.

Утренний сон, да на свежем воздухе, в деревенской тишине, был необыкновенно сладок, и Катя проспала довольно долго, а, проснувшись, всё ещё медлила вставать и покидать своё волшебное ложе. Но тут её ухо уловило негромкий разговор. Ровный, спокойный голос Анны Степановны и звонкий, переливчатый голосок Галинки, бабушкиной соседки и любимой Катиной подружки:

– Тёть Нюр, Катюша приехала?

– Прибыла, прибыла. Вчера с последним автобусом явилась.

– Здо́рово! А она что, спит ещё?

– Да спит, поди. С вечера забралась на сеновал, говорит, ностальгия одолела, про урбанизацию с цивилизацией хочет напрочь забыть. Так вот до сей поры и не слезала, полсуток проспала. Так что лезь, буди, и давайте завтракать. Я сейчас из печи пышки выну и самовар взбодрю.