Галина Трашина - Вибротрон 10.33

Прозвучавшие слова из уст спасительницы поставили в тупик. Гриша поразмыслил, как смог и решил, что будет служить честно! Тем более жилось неплохо, тут ещё и честь возложили.

Пришлось породистому, вскормленному на свежем коровьем молоке, козлу Грише играть роль злой собаки. О чём думала женщина, разве ему было дело, он полюбил её за доброе отношение к нему.

Что касаемо чудного прозвища… так уразумел в нём сладкую месть, к тому же от новой клички перепала выгода. Женщины хитренько улыбались, желая погладить и даже угостить вкусненьким. Гордый собой Гриша выставлял рога. Шутницы в испуге отскакивали. Мужики плевались, выказывая, таким образом, признание к своему унижению. Получалось, и козёл мог иметь почёт.

Но вернёмся к моменту, когда часы явили десять тридцать три. Когда Клава позвала любимца. Тот заблеял невдалеке. И надо такому случиться… тут же послышался хлопок, будто что взорвалась. Женщина невольно осмотрелась…

Действительно, не показалась: над горизонтом вздымался густой дым, любопытство толкнуло помчаться прямо через луг.

Горел автомобиль, явно не местный: на таких ездят крутые братки и современные буржуины (перевела на своё умозаключение Клава). Она огляделась. Пустота настораживала и успокаивала. Боязнь получилась естественной: не каждый день в глухомани пылают автомашины – отсутствие свидетелей внушало безопасность.

Трясясь от страха, Клава всё же рискнула подойти. Пламя вошло во вкус: единым красным пятном уминало содержимое машины и казалось, даже саму железяку. «Уууу… судьба ихняя видать, суу-ка!», – вздохнула глубокомысленно Клавдия и развернулась обратно, спеша исполнять свой долг.

Взрыв повторился. Перепуганная во второй раз, она замерла, крепко зажмурившись. Над головой звучно и лихо что-то пролетело, рухнув в кусты. Те примялись под тяжестью. За спиной по-прежнему что-то свистело и бухало. Клавдия смекнула, авто рвёт на куски. Воображение подкинуло картинку взлетающих обгорелых трупов. «Ведь внутри могли быть люди? Факт», – шокирующая мысль наполнила под завязку думы ужасом.

– Аааа… – завопила Клава и бросилась прочь.

Она бежала, представляя, как следом гонится ужасный погорелец, а то и несколько. Опасение навевало запах палёного мяса, и скорость ног увеличивалась сама.

…Добравшись до знакомого места, перевела дыхание. Коровы по-прежнему безмятежно разгуливали. «Во, кому всё до лампочки!» – успокоилась Клава, что с её хозяйством порядок и присела под деревом. «Козёл где?» – забеспокоилась она, не увидев любимца.

– Мууууж!

Тишина…

«Гадёныш поди за мной увязался?» Перед глазами возникла картинка, будто лежит любимец в кустах и стонет. Ведь что-то же тяжёлое промелькнуло рядом. «Сто раз говорила, не таскайся за мной. Паршивец!»

– Муж, а Муж!!! – повторила уже громче, отгоняя нахлынувшую жуть.

Тишина…

– Придётся искать говнюка, – вздохнула женщина и, захватив хлыст, направилась обратно.

По дороге чуть не рухнула в обморок: на встречу плёлся козёл, слегка прихрамывая, неся на рогах серо-грязную поклажу. Странный груз прижимал животное к земле, но, он упрямо переставлял копыта.

– Божечка… что такое?

От сочувствия женское сердце сжалось. Животное понурило голову, понимая с облегчением, цель достигнута.

– Как же это снять? – размышляла Клава, разглядывая, застрявший на рогах кожаный чемодан.

Козёл жалобно заблеял.

– Не видишь, думаю…

Козёл вновь подал голос, уже настойчивей.

– Смотри, сам напросился!

Клава решительно ухватилась за трофей. Подцепил ли чемодан рогами козёл или тот свалился на него при взрыве, так и осталось тайной.

– Как тебя угораздило? Сколько раз твердила, не таскайся за мной. Пожалуйста, результат! – брюзжала она, стараясь освободить любимца.

Уж больно хотелось заглянуть что внутри. Дёрнув пару раз, поняла, без травм у козла или поломки вещи не обойтись. Выбрала второй вариант: всё-таки животину жальче.

– Пошли, страдалец в сумке нож есть.

Козёл вновь заблеял.

– О! Идею подал: поклажу освобожу и лишний рог отхреначу, – пошутила хозяйка, заметив в глазах мученика испуг, при слове нож.

– Не мороси козлятиной! Жить будешь… ручку от чемодана снесу, – рассмеялась Клава.

Осознав женское намерение чемоданоносец глубоко, будто по-человечески вздохнул, но остался на месте.

– Нелегкий, погляжу, трофейчик. Потерпи, родимый, я тебя с ним не допру, – посочувствовала она питомцу и подтолкнула того под зад.