Ирина Смоленкова - Демари

Когда женщина была ещё маленькой девочкой, с буквой А она познакомилась совсем иначе. Мама девочки часто на обращение к ней говорила в ответ всего одну букву:

– А.

И это было так красиво и нежно, так просто и понятно. Не какое-то там – слушаю тебя, или что ты хотела, или чего тебе, или просто – да. И с тех самых пор маленькая девочка использовала букву А, сама того не замечая, кротко и непринуждённо. И это было так мило, что спустя годы буква А в исполнении той девочки, выросшей в удивительную женщину, не осталась не замеченной.

И день был обычный, а может, и не обычный, просто летний, время, кажется, мёда и клубники, ничего особенного, обычный жаркий день. Но что-то всё же будоражило мысли женской натуры, да и в самом тёплом воздухе что-то витало и плыло, как возможный мираж, зовущий где-то вдалеке. И был тот самый поворот, на котором и была сделана остановка, которая была запланирована самим летним воздухом, несмотря на утро, уже прогревшимся и от того ещё более пахнущим летними травами.

А что же буква, первая буква, главная буква, она начала свою миссию. И только им двоим понятно: было их общение не просто с полуслова, а всего лишь с одной буквы, с буквы А. Эта цельная женщина не требовала сантиментов, она получала огромное, всепоглощающее удовольствие, когда он просто называл её коротким именем, а она в ответ ему посылала всего лишь одну букву – А. И эта буква накрывала их с головой, окатывала своей большой волной, от которой они и не пытались уворачиваться и прятаться. Эти двое совсем разных людей, абсолютно и доказано, могли часами переписываться обо всём, на разные темы. И всегда это происходило настолько непредсказуемо и спонтанно и вело в какие-то неизведанные и удивительные человеческие дали.

Волна была настолько велика и достаточно тяжела, что в какой-то момент он принял решение: он – мужчина, он всё решил остановить, остановить всякое общение, просто «стоп, машина». Да и она понимала, что их отношения – это утопия, ни к чему не ведущая, но единственное, чего было жаль, так это тех эмоций, которые они оба получали от всего этого общения. С условного круга их отношений было достаточно сложно выходить обоим. Иногда он всё же справлялся о ней коротким вопросом: как ты? Она отвечала ему так же коротко, что ей плохо, что её тошнит, он же успокаивал, ничего, скоро всё пройдёт. Всё действительно остановилось. Но в памяти постоянно всплывали отрывки таких необычных отношений двух совершенно разных людей. Её, женская, эмоциональная память продолжала жить и не давала забыть его. Прошёл месяц, другой, кажется, и третий, были совсем короткие переписки, не ведущие к развитию событий. Наверное, всё остановилось, да так было и легче. Эти нахлынувшие чувства были слишком сложными и не переносимыми для обоих.

Время двигалось дальше, но череда других событий почему-то не вытесняла, не занимала то место, а обходила стороной. В особенные и важные дни той женщины он обязательно появлялся, он всё так же был ей близок, как тогда, в моменты их совместной радости и порыва. Он первый, самый-самый первый посылал ей совсем короткую фразу «С Днём Твоего Рождения», но как она была радостна от того.

Весной, когда их возобновившиеся отношения требовали того и входили в новый виток, она в отместку несколько раз прощалась с ним и просила, чтобы он ушёл. Он же в ответ задавал ей вопросы: зачем, куда? И всё же она считает его своим близким человеком, человеком, который знает о ней несколько больше других. Он, возможно, лукавя, говорит, что они – чужие люди, и тогда ей хочется послать его к чёрту. Но говорит она ему совсем другие слова, она называет его «чужим среди своих».

Вот так эти двое чужих-близких людей продолжают общаться, понимая, что без общения им всё же невозможно, что нельзя отказываться от отношений, если они не разрушают, а созидают, если они дают восхитительные эмоции.

Как я её жду и как я её боюсь. Не потому боюсь, что мне будет нечего ответить в возможном споре, а потому, что мне придётся объяснять, почему я пишу так, а никак иначе. Моя подруга говорит:

– Ты не должна заискивать с читателем, не надо этого делать.

А я стою на том, что мой читатель, мой прекрасный читатель меня поймёт, примет и будет идти со мной ещё очень долго. Один мой близкий человек, прочитав все мои небольшие труды, высказался:

– Тебя куда-то очень быстро несёт. Я не успеваю за ходом твоих мыслей, ты перескакиваешь с момента совсем в другое место, и это становится очень непонятно. Приходится опять сосредотачиваться на небольшом абзаце. А после этого отрывка опять другой кусок текста, и опять не связанный с предыдущим. То есть у моих написаний нет чёткого плана, так я и соглашусь, у меня нет плана, когда я начинаю писать.