Лина Мур - Последнее обещание плюща

Мне было страшно, очень страшно осознавать, что я умер. Я не живой, и никто меня не видит, кроме жены. Меня перенесло к своей могиле с засохшими цветами на ней. Мою могилу забросили и давно никто не приходил прибраться на ней. Меня даже уже не помнили. Затем я вернулся обратно в дом и обезумел от боли. Хотя моё сердце не стучало, но боль я чувствовал. Она была уничтожающей всю мою жизнь, мою любовь, моё счастье, меня. Я сходил с ума в тишине и одиночестве, поэтому пугал их, преследовал и требовал, чтобы они приняли тот факт, что я до сих пор здесь. Самое отвратительное для меня было – не иметь шанса преследовать брата и МОЮ жену, которую он украл у меня. Они сбежали. Я не мог выйти за пределы города, меня возвращало в дом, хотя я пытался очень много раз последовать за ними, найти их. Я знал, что они спрятались в родительском летнем домике в другом штате, так легко тоже забывших обо мне. Тщетные попытки. Злость копилась, превращая меня в разъярённый поток воздуха, летающий по городу и ломающий ветки деревьев, обрушивая их на дома. А потом мне хотелось плакать. Плакать, как мальчишке, ведь я не помнил, как так получилось, что я вернулся призраком, в которого никогда не верил. Да, сгусток энергии, имеющий прошлую внешнюю оболочку, сотворённую по памяти. И объяснений никто мне не мог дать. Никто. А я кричал. Каждый день кричал и просил проходящих мимо людей о помощи. Я падал на колени, умоляя их помочь мне. Одна тишина в ответ. Порой я даже не различал лиц людей, они как будто все были похожи друг на друга. Мне казалось, что это ад, один из кругов, где я должен раскаяться за самоубийство. А затем наступили холод и пустота. Я не в силах был понять, что от меня хотят и почему именно я стал вот таким через три года после своей смерти. Не сразу, а через некоторое время. Зачем? Почему я так мучился? За что? Я был хорошим человеком. Добрым. Отзывчивым. Любящим. Открытым. Мужем. Другом. Сыном. Братом. Кузеном. Живым.

Моя жизнь, хотя можно ли это назвать жизнью, перевернулась снова. Я потерял надежду, что что-то изменится. Непонимание, страх, боль от предательства и обмана терзали меня внутри. Я опустился на край фонтана, безынтересно глядя на проходящих мимо людей. Уже ни о чём их не просил. Это было бессмысленно. И вот в этот момент ко мне подошла она . Ребёнок трёх-четырёх лет с виду или около того со смешными заколками на тёмных кудрявых хвостиках. Она протянула мне конфетку в яркой упаковке и улыбалась. Она видела меня . Она чувствовала меня, а я смотрел в её доверчивые зелёные глаза и принял её за такую же, как я. Мне стало так грустно, что она тоже в аду, как и я. Её буйные каштановые кудри разлетались от порывов ветра, который создавал я из-за паники от невинного действия и конфетки, упавшей на землю от силы стихии. А она улыбалась мне и хихикала, показывая маленьким пальчиком на золотые листья, кружащиеся вокруг нас. Она хлопала и прыгала на месте, отчего её красное платье в цветочек вздымалось вверх. И я первый раз улыбнулся. Она была такой искренней. Не боялась меня. Не отшатывалась, а просто радовалась тому, что она не одна.

– Мужчины не плачут, – сказала она. Я дотронулся до своей щеки и ощутил влагу. Господи, я ведь труп. Я не имею слёзных желёз. Я врач и уж точно у такого, как я, мёртвого и наказанного за что-то призрака не могло быть слёз. Они были.

– Мужчины должны быть сильными. Так говорит папочка, – добавила девочка и, наклонившись, подняла угощение, вновь протянув мне. Ребёнок, просто невинный ребёнок, не видел во мне зло и ярость, как моя жена, да я и не испытывал сейчас этих эмоций. Лишь умиление и удивление. А её голос был чётким, звонким и похожим на перелив колокольчиков на парадной двери моего пристанища-дома, и я его понимал точно, словно со мной говорит взрослый человек.

Я протянул руку, чтобы коснуться её кудряшек, но мои пальцы становились прозрачными каждый раз, когда я пытался дёрнуть её за волосы. Я просто не мог дотронуться до неё. Это ужасало меня сильнее, а вот девочка не боялась. Она была живой. Она рассматривала меня с невероятным интересом и смеялась.

– Ты… ты видишь меня? – Прошептал я.

Она быстро закивала и, сделав шаг к фонтану, положила конфету рядом со мной. Она перегнулась через небольшой бортик и поиграла маленькими пальчиками в воде, радуясь яркому солнцу и тому, как лучи играют на брызгах. Я только мог наблюдать за ней, ведь до этого меня никто не видел, кроме жены.

В этот же момент я ощутил ветер, а затем понял, что его создала женщина, подлетевшая к нам и схватившая за талию ребёнка. Она потрясла девочку несколько раз, а затем крепко обняла со слезами на глазах.