Айдар Шайдуллин - Кирпичи из грязи

Одновременно с садиком я ходил еще на подготовительные занятия, как потом выяснилось, платные. Учил там английский, но так и не выучил. Грубо говоря, все это было пустой тратой времени и сил. Ума так и не прибавилось, а делать глупости умеют все.

Когда мы еще дети, весь мир для нас красочный и неповторимый. Мы верим в чудеса, молимся Богу, и это, бывало, даже помогало. Мы не знаем о проблемах, о жизни, о смерти. И, естественно, мы не задумываемся о времени, что уходит безвозвратно. А если что-то строим, то только из белоснежных облаков. Но да ладно от этих воспоминаний, нужно идти дальше.

После своей смены я шел домой по одному и тому же маршруту. Идти приходилось недолго, около десяти минут. И каждый раз, когда шел, я о чем-то задумывался, и, встречая счастливых людей, немного им завидовал. У меня была жуткая депрессия, и иногда я просто не знал, куда себя деть. Родители часто говорили мне, что это все от безделья, но в моей жизни его не было. С самого утра я шел в университет, потом успевал за десять минут что-то съесть и бежал на работу. Платили немного, но и тратил я очень мало. В основном все деньги уходили на алкоголь. Мы с друзьями часто любили встретиться и навернуть. Практически каждые выходные мы проводили в пивнушке напротив моего дома. И, как обычно, Макс напивался в стельку.

С Максом мы сдружились еще с садика, так как жили в одном дворе. Обычно он с самого утра кричал около моего окна и звал гулять, а жил я тогда на первом этаже. Еще часто он просто убегал по какой-то непонятной причине и с кем-то. Привлекательная внешность и голубые глаза уже в том возрасте заставляли девочек постарше в него влюбляться. Да и по сей день он пользуется довольно большой популярностью среди женщин.

С Тимом мы познакомились в 5 классе. У него были большие уши, и он играл на баяне. Примерно так и сдружились. Потом я ему пару раз давал по носу, но на дружбе это не отразилось.

С Данковским мы сблизились в классе втором. Но помню его еще с подготовки. Он тогда писал какие-то кривые буквы, причем каждая следующая была больше предыдущей. А когда у меня появился первый компьютер, он часто приходил ко мне домой, и мы играли в разные крутые игры. В то время их делали с умом и качеством, это были не просто компьютерные игры, а целая история. С каждым пройденным уровнем открывалось нечто новое. Но пройти уровень в «ГТА» с вертолетом мы так и не смогли.

Также нас объединяли тренировки по волейболу и плавание. И, конечно же, вторая смена до пятого класса. Плавание мне нравилось тем, что когда впереди меня плыла девушка постарше, то я мог разглядывать ее пизду. Каким бы ты ни был мелким парнем, любопытство всегда брало свое. Ну а если говорить насчет школы, то сумасбродство данного заведения не оставляло меня до одиннадцатого класса. Сказать, что это была худшая школа, я не могу, но и сказать, что она была лучшей, язык не поворачивается.

Данковский был необыкновенным человеком, иногда творил невообразимые вещи. А движения его были резкими и непредсказуемыми. С нами в школе тогда учился Гоша, редкостный мудак. Так вот, этот Гоша бросил хлеб в кисель Данковского, после чего тот резким движением опрокинул стакан прямо между ног обидчика. Конечно, Гоша побежал жаловаться учительнице, и та его пожалела. Но самым эпичным было то, что когда мы с Данковским были на юге в Туапсе, он на подушку одного пацана вылил зубную пасту, целый флакон, а после насыпал туда какао «Нестле», и получился такой вот коктейль счастья. Конечно, затем были пацанские разборки в стиле девяностых, но тот сам виноват, не надо было к нам приставать. Ах да, потом они еще подрались, и тот пацан получил свой заслуженный фингал, которым светил все дни пребывания там.

Держались с Данковским мы всегда вместе. В школе нас даже считали братьями, потому что мы ходили и уходили вместе. И какие бы истории ни происходили, они происходили только с мистером Данковким. Но это было весело и безобидно.

Но, в целом, школу я, конечно же, ненавидел всей своей тогда еще чистой душой. Делать там было совершенно нечего, а после девятого класса стало совсем невыносимо. Помимо учебы я писал рэп, и это хоть как-то отвлекало меня, я любил стихи. Но и с этим в итоге ничего не сложилось. Наверное, таланта и денег тогда было очень мало. А сказать, что было мало денег, – совсем ничего не сказать. Считать приходилось каждую копейку. И так до самого 6-го курса медицинского университета.

Как-то раз я купил себе на последние деньги блин с ветчиной. Сел за стол рядом с деканатом и уронил свою еду. Так как денег на второй блин у меня не было, а впереди еще две пары, пришлось его поднять и съесть.