Лия Баранова - В ритме с тобой. 1-я и 2-я части

– Да на тебя, мышь серая, там никто и не посмотрит. – Продолжала свою тираду истеричная блондинка. – Что ты ему наобещала? Он должен был отказаться от твоей кандидатуры.

Она продолжала сыпать оскорблениями, а я прикидывала, уволят ли меня, и по какой именно статье, если я вот прямо сейчас намотаю блондинистые волосы на руку и приложу ее головой о стол. Рядом уже в голос рыдала секретарша, видимо, нервы сдали.

– Ты никуда не поедешь! Даже не надейся! Завтра же я уговорю Вадима вернуть тебя в ту нору, откуда ты вылезла. – Она продолжала сыпать оскорблениями. Я такими выражениями вслух не пользуюсь. Обидно, конечно, но она обещает избавить меня от этой командировки. Ладно, пусть орет. Я спокойно встала со стула, попрощалась с уже невменяемой Аллой и вышла в коридор. Предназначенные мне бумаги оставила на секретарском столе. Зачем таскать их туда-сюда. Все равно завтра это недоразумение исправят. Я почему-то верила, что хабалистая блондинка добьется своего, и в эту поездку мечты поедет кто-то другой. Я такая наивная.

Хоть и проработала на фирме 4 года, а была не в курсе местных интриг. Оно мне надо? Но факт остается фактом. Придурочная блонди была любовницей директора. И она воспылала желанием составить компанию в турне знаменитой группе, в составе которой были сплошь смазливые молодые парни. Естественно шеф приревновал свою пассию, у которой от одной мысли о командировке плотоядно зажигались глаза, а на пол капала слюна. Он велел ей найти замену, а Марина, увидев ненакрашенную взлохмаченную меня, пришедшую по зову совести, решила, что такую замену Вадим Александрович никогда не одобрит, не будет же он позориться перед клиентами, и вернет место ей. Но она недооценила силу мужской ревности. И вот, спустя два дня и с отвратительного яркого цвета папкой с бумагами в одной руке и чемоданом в другой я иду навстречу своему личному кошмару – месяцу вдали от уютного кабинета в компании незнакомых людей, с которыми придется еще и разговаривать. Поздним вечером в сумерках. Это как начало фильма ужасов наяву. Хотя, почему как? Это он и есть.

Мне придется сопровождать их во время всего турне, посетить три крупных города, останавливаться в гостиницах, водить их на приемы пищи. Будут еще небольшие остановки из разряда приехали-спели-уехали. Следить за соблюдением их райдера. Это все вообще не моя работа! А самое страшное – я должна буду решать все конфликтные ситуации! Проще было бы уволиться, но родители взяли ипотеку на квартиру для младшей сестры, которая собралась замуж. А раз на старшей в этом плане поставили жирный крест, надо помогать материально последней надежде нашей семьи. А когда младшая сестренка узнала, куда и с кем меня отправляют в командировку, она едва не искусала все ногти от зависти. Нет, правда, почему все вокруг так сходят по этой группе с ума?

Я честно полазила по интернету, пролистала пару их интервью, глянула на фото. Не понимаю их категорически. На банальные вопросы отвечают надуманными фразами, постоянно улыбаются, как придурковатые, что-то втирают про любовь к фанатам, и что вся их жизнь принадлежит зрителям. Бред. А самое страшное – они на всех фотках одеты в одном стиле, у меня даже глаза заслезились от обилия на этих мальчиках розового, белого и голубого цветов в разных вариациях. Это же не мужчины, а зефирное безобразие!

Передо мной остановился автобус с яркими надписями, среди которых я разглядела уже набившее оскомину название АнТаРеС, на окнах портреты кукольных мальчиков, а вокруг ожидаемо уже собирается толпа визжащих девочек. И откуда только эти фанатки узнают, где надо караулить кумиров? Дверь автобуса открывается, оттуда вываливается пара крепких ребят. Похожи на банальных головорезов, если честно. Я вытягиваю вверх руку с ненавистной яркой папкой с эмблемой моей фирмы, в которой лежат все документы. Разглядев меня среди увеличивающейся толпы, бугаи хватают меня за руку и втаскивают в автобус. Привет, мой личный ад. Им похоже плевать на мое личное пространство. Да и на меня тоже. Будет весело. Надо было прихватить с собой цианистый калий.

– Здрасти. – Прокашлявшись, произношу я хриплым голосом. Не от обожания, как можно было бы предположить, а от реальной нехватки воздуха. Относительно тесное пространство и масса галдящего народу. Бросаю последний взгляд за спину на закрывающуюся дверь. «Оставь надежды всяк сюда входящий» – нерадостно вспомнилось мне.