Палата №6 - Хранители тайн

– Вы же из двенадцатой квартиры? Помню, вы с книгами ходили тут. Подскажите: травянистое растение семейства злаковых.

Арк, не задумываясь, ответил:

– Рис, Марь Ивановна.

Консьержка скрючилась над кроссвордом, освещаемым тусклой лампой, вкрученной в допотопный светильник, вписала подсказанное ей слово, и лицо ее тут же изменилось не в лучшую сторону.

– Сволочь ты! – закричала она. – Кроссворд мне испортил!

Но Арк уже был на улице, где вытряхивал из своей клетчатой сумки остатки вчерашней добычи.

Очутившись снаружи, Арк тут же забывал, откуда вышел. Не в буквальном, конечно, смысле. Дело в том, что у него совершенно отпадали мысли на тему, насколько жалкую жизнь он ведет. Оказываясь на пороге нового дня, он непременно, хоть и неизвестно, откуда, приобретал веру в этот самый новый день. Ни беды, ни обстоятельства все равно не смогли разрушить его веру в чудо, и он выходил из подъезда с твердым намерением вернуться обратно как минимум чуточку счастливее. Получалось это далеко не всегда, но Арк не сдавался.

Выйдя и вдохнув свежего воздуха, он вешал на плечо свою клетчатую сумку и первым делом заглядывал под лавочку, стоящую у подъезда. Обычно он находил там как минимум одну стеклянную бутылку. К осуждению Арк давно привык и не обращал на него никакого внимания, хоть и старался выходить на улицу пораньше, чтобы как можно реже встречать людей. Сначала он прохаживался вдоль своего дома, заглядывая под лавочки и находя там банки, бутылки, окурки и прочий мусор. Окурки он бросал в стоящую рядом урну, а остальное забирал себе. Затем он шел в соседний двор, потом – в следующий и, таким образом, в итоге выходил к первому большому мусорнику. Рыться в них он себе не позволял даже в самые тяжелые времена, но здесь он делал первую передышку и, садясь в кем-то выброшенное кресло, начинал сортировать найденное. То, что нельзя будет сдать на вторсырье, он выбрасывал в контейнер, а алюминиевые банки раздавливал, чтобы они не занимали так много места. Местные обитатели здоровались с ним, но заговаривать не спешили, предпочитая болтать между собой:

– Неплохой урожай, а? – говорил кому-то старик, пытавшийся выудить из контейнера нечто, напоминающее оленьи рога. – И кому только вздумалось это выбрасывать, а?

Проходивший мимо, спеша на работу, мужчина, не глядя, выкинул мусорный пакет, и тот элегантно повис на рогах, которые старик уже почти выволок из контейнера.

– Что за люди, а? – возмутился он, оставил рога и перебрался к другому контейнеру. – Хотя был у меня знакомый, который пришел на зачет с рогами оленя, красным носом и пел преподавателю песенку: «Добрый день, я – Саня-олень! Скоро будет Новый год, ну поставьте мне зачет!». И поставили ведь оленю этому. Большой человек теперь-то! А я тогда завалил экзамен, постеснявшись рога напялить…

Арк тем временем подсчитывал, сколько ему удастся выручить с находки. Получалось негусто, и он, утрамбовав все в сумку, поднялся с кресла и отправился дальше. На прощание он кивнул старику, но тот не ответил, потому как сердился на судьбу.

Уже в следующем дворе Арку улыбнулась удача, и он нашел пустую винную бутылку и одну чистую литровую банку, кем-то небрежно оставленную возле подъезда. Какое-то время он ждал, не появится ли хозяин, но тот не объявился, и Арк пошел дальше. Банка была из-под майонеза, кем-то тщательно вымыта, но все равно от одной мысли о еде у Арка скрутило живот. В другом кармане (кстати, тоже с молнией!) он нашел монеты и тщательно их пересчитал. Хватало на полбуханки серого хлеба.

К тому моменту, когда люди уже вовсю высыпали на улицу, направляясь на работу, Арк с полной сумкой шел к пункту приема стеклотары, находившийся недалеко от его дома, где работал его самый близкий друг. Встречные прохожие брезгливо морщились, поэтому он старался обходить остановки и дороги, предпочитая нырять во дворы, где подобных лиц было гораздо меньше. Бутылки мелодично позвякивали в сумке, вырисовывая мелодию, пульсирующий висок отыгрывал барабаны, а желудок урчал, совершенно по-профански не попадая в ритм.

На пункте приема было пусто, лишь большой друг Арка, Тим, славный парень и работяга, невесело выглядывал из маленького окошка. Увидев Арка, он тут же переменился в лице и крикнул:

– Вот бы разбогатеть, скажи? Что мы купим первым делом, брат мой?

Сказав это, он вышел на улицу, чтобы помочь другу с тяжелой сумкой. Вообще природа их дружбы оставалась загадкой и для них самих. Поначалу они перебрасывались лишь несколькими словами, но со временем это были уже длинные, хоть и неловкие предложения, зато сейчас парни говорили часами, причем на совершенно разные темы, оттого Тим так и обрадовался. Ему не терпелось рассказать Арку хотя бы пару историй, услышанных им за время, пока они не виделись. Тим помогал Арку выгружать тару из сумки, расставляя схожие бутылки рядком, а сам рассказывал: