Михаил Колесов - RETRO

Совсем плохо у Кольцова оказалось со «строевой». Для бывалых служак это было развлечением, для него – мукой. Он просто тупел от строевых команд. Когда на утренних построениях он проходил вместе со «штабными» во главе колонны мимо «трибуны», командир полка не мог этого вынести:

– Кольцов! – орал он. – Тяните ногу, … твою мать! Ставьте ровно ступню, идиот! Вы когда научитесь ходить нормально?!

В конце концов, терпение комполка лопнуло, и Кольцова отстранили от «прохождений». Он, конечно, не возражал.

Все ждали начала «боевых» занятий. Штаб разрабатывал «оперативные» планы, маршруты передвижений, схемы «позиций» и прочее. Как дежурный по штабу Кольцов иногда присутствовал на таких совещаниях. Изредка начштаба использовал его графические способности.

Однажды ночным переходом на полигон было доставлено около десятка танков. На сравнительно ровном поле полигона танки, размещенные в заранее приготовленных укрытиях («капонирах»), воспринимались нереально как гигантские черепахи, до тех пор, пока не заводили свои моторы.

В порядке ознакомления Кольцов побывал в одном из них. Это был Т-55, огромный с длинным стволом орудия и широкой «грудью». Снаружи он производил внушительное впечатление. Но когда Кольцов оказался внутри танка, он был поражен. Как в нем могли разместиться четыре человека? Ноги командира танка почти упирались в плечи водителя. Наводчик и «заряжающий» были стиснуты между замком орудия и штабелем снарядов. Повернуться было просто некуда. Воздух проникал свободно только при открытых люках. Хотя внутреннее оснащение танка, само по себе, смотрелось современно. Но он представил себе положение экипажа во время марша, а затем – боя. Танк явно не был предназначен для долгого нахождения в нем людей.

Кольцов вспомнил польский сериал «Четыре танкиста и собака», в котором герои весело разъезжали по дорогам и полям на Т-34 как в просторном «Мерседесе», и спросил сопровождавшего его офицера:

– Сколько такой танк может продержаться в современном бою?

– По условной статистике – до двадцати минут, – спокойно ответил тот.

Да, понял Кольцов, выжить в таком танке больше – невероятно. Он теперь знал, что танкисты во время войны были «смертниками». У них практически не было шанса выйти живыми из танкового боя.

Участие Кольцова в танковых учениях не предполагалось.

Однако и сами учения не состоялись. После снегопада танки оказались в своих укрытиях засыпанными по башни. И хотя их, в конце концов, откопали, проводить полевые маневры на заснеженном полигоне было бессмысленно. Правда, два танка с кадровыми экипажами провели показательные «упражнения». Но посадить в танки экипажи резервистов начальство не решилось. Отказались и от проведения танковых стрельб, вероятно из соображений безопасности. Так что «учения» офицеры провели в штабе по картам. Рядовой состав полка предавался в это время полному безделью.

Ровно через две недели после прибытия в лагере была устроена «баня». Утром установили большую армейскую палатку с брезентовым полом, в ней «задраили» окна, оставив лишь только одно, в которое воткнули трубу из котла полевой кухни. Несколько часов повара нагоняли в палатку «пар». Затем по очереди стали загонять в нее людей. Раздевались догола в маленьком «предбаннике», затем влетали в «парную», в которой трудно дышать как в хорошей парилке. В темном тумане метались причудливые тени, хлещущих березовыми вениками друг друга людей. Гвалт был невероятный. Взрослые мужики дурачились как дети. На деревянных лавках стояли тазы с водой из растаявшего снега, и ею окатывали неожиданно рядом подвернувшегося. Через несколько минут, по команде «освободить помещение», вновь выскакивали в «предбанник» и быстро натягивали на себя холодную одежду. Кольцову понравилась эта «баня». После долгого житья в палатке, почти не раздеваясь, приятно было ощутить себя «очищенным».

Рано опускавшаяся ночь погружала лагерь в безмолвие. Люди не высовывали носа из палаток. Только по «необходимости» или в столовую, которую успели накрыть деревянным навесом. Электричества в лагере не было, не было, разумеется, ни радио, ни газет, ни книг. Некоторые захватили с собой гитары, которые приглушенно слышались в ночи. Почту привозили раз в неделю, взрослые мужики радовались, как дети. Кольцов представлял, как это происходило на фронте. В его палатке по вечерам валялись на кроватях и трепались. Палатка освещалась только огнем, пробивавшимся в щели дверцы печки.