Сергей Шинкарук - Вторая попытка

– Но может, там все будет другое? – тихо сказал Мустафа. – Телевидение будет добрым, автомобили – на электричестве. Распределение доходов – справедливым. Вы же видели документальный фильм про «Вторую попытку»? Видели леса, моря, чистые реки. Да мы просто не имеем права все это испортить! Во второй раз…

Когда Мустафа это говорил, его усталое морщинистое лицо разгладилось, глаза зажглись, он сразу помолодел лет на десять.

– А помните слова из обращения Тараки к мигрантам? – продолжил Мустафа. – «Это будет ваш новый дом. Оставьте все плохое за его порогом. Возьмите с собой только любовь и мечту».

Из миллионов переселенцев на Землю вернулось несколько сотен. Среди них был и Раиф Тараки. Но он вернулся со «Второй попытки» не потому, что ему там было плохо. Наоборот. Он был так восхищен новой родиной, что целью его жизни стала пропаганда переселения на Землю-2. Тараки ездил по странам и континентам, выступал на площадях, на телевидении, вел блог в Сети. Он убеждал землян мигрировать, призывал, умолял, настаивал, чтобы агелонцы и правительства Земли увеличили поток переселенцев. Чтобы улететь могли все желающие. Он был неутомим и красноречив. Многие восторгались этим человеком, но многие его и ненавидели.

– Тараки, Тараки, фанатик ваш Тараки, – пробурчал Николай, но, несмотря на тон, в его голосе звучало уважение.

Я участия в дискуссии не принимал. Быстро опьянев от каких-то ста грамм вина, я был добр и великодушен, сидел и радовался за своих приятелей. Как они спокойно обсуждают сложные вопросы! У меня в стране давно бы начали орать друг на друга. И непонятно, что объединило столь разных людей, но мы как-то очень быстро сдружились.

Николай – здоровенный, волосатый художник из Санкт-Петербурга. Бунтарь по характеру, коммунист по рассуждениям. Но через его скепсис пробивалась надежда – на «Второй попытке» «мы наш, мы новый мир построим». И в нем все будут равны и счастливы.

Марина – моя землячка, самая молодая из нас. Уехала их Донецка, когда ей было 16. Окончила в Киеве пединститут, преподавала английский в школе. Не проработала и года – «Эти чертовы дети меня задолбали». Насколько я понял из ее недомолвок, встречалась «с обеспеченным мужчиной», но тот предпочел остаться в семье. Меня считала знаменитостью, которая с жиру бесится, а еще бурчала: «Мы же с тобой одной крови. Что ты нашел в этой заносчивой полячке?!»

Иштван. Сухопарый, близорукий профессор из Будапешта. В отличие от большинства мигрантов, в нем не чувствовалось какой-то обиды, боли или разочарования. Иштван излучал исключительно оптимизм. А еще был мастером на все руки – шкаф починить, кран отремонтировать. Такие на «Земле—2» точно нужны.

Мустафа. Ему было под шестьдесят. Спокойный, уравновешенный и какой-то другой… Возможно потому, что он как раз настоящий беженец. Морем покинул Сирию, долго скитался – Турция, Греция, Италия, потом Россия. Поселился в Тамбове. Начал потихонечку заниматься бизнесом, раскрутился. Женился на местной. Но что-то с супругой не заладилось. Развелся, отдал половину нажитого ей и приемному сыну. А через два года подал заявку на эмиграцию.

Пока я размышлял о новых друзьях, Марина предложила:

– А давайте каждый расскажет, почему он решил лететь на «Вторую попытку». Мы об этом еще не говорили.

Да, в присутствии Марины на этот счет особо не откровенничали. Но многое уже было переговорено, рассказаны не слишком веселые истории из своей жизни. Поэтому беседа вначале носила шутливый характер. С оговоркой, что в каждой шутке есть доля правды.

Марина как зачинщик стала исповедоваться первой и заявила, что летит в поисках хорошего парня – на Земле не нашла. А хороших, а главное – смелых парней там полно, потому что только смелые и рисковые решаются улететь в неизвестность.

Девушку поддержал Иштван:

«Рисковать – означает броситься вниз со скалы и отрастить крылья в полете», – процитировал он.

– Молодец! – похвалила Марина. – Сам придумал?

– Нет, это Рэй Брэдбери.

– Все равно молодец! – не сдалась Марина и, думая, что никто не видит, взяла под столом Иштвана за руку. Видимо, ей хотелось найти мужчину, не дожидаясь чужой планеты. А что? Профессору всего лет сорок, вполне может получиться.

– Знаете, – продолжил Иштван. – Мне с детства нравились книги о первопроходцах – людях, которые осваивают новые, еще неисследованные миры. Я мечтал стать одним из них. И вот моя мечта близка к осуществлению.

– А ты, профессор, оказывается, романтик, – удивился Николай. – А с виду не скажешь. Ну что, моя очередь… Так вот, главной причиной моего полета является отбраковка.