Валерий Ременюк - Танго «Натуральный хозяин»

Припудрила кожу скул светлым тоном – лицо, политое мартовским солнцем, приобрело излишнюю россыпь неярких конопушек на носу и в его окрестностях. Добавила светлого и носу. Поводила им из стороны в сторону, разглядывая. Осталась довольна: нос прямой и тонкий, с ажурными вырезами ноздрей, скорее южного типа. Ритин папа, покойный Фёдор Николаевич, был родом с Кубани, инженер-технолог и страстный любитель мотогонок. Мечтал о сыне, но, кроме дочери, супруги не сподобились произвести на свет кого-либо ещё, поэтому в Рите отец воплощал свои подспудные желания воспитать бойца, мужчину, наследника всех его страстей и талантов. Он и привёл Риту в местную секцию мотокросса, когда ей исполнилось двенадцать, и та, в параллель танцам, по-взрослому занялась мотогонками. К поступлению в университет у дочери была квалификация кандидата в мастера спорта, место в юниорской сборной Северо-Западного федерального округа по мотокроссу и тьма поклонников-мотоциклистов. Фёдор Николаевич умер в сорок пять от рака желудка. А через два года, на третьем курсе, Рита по страстной любви вышла замуж за однокурсника, Эдуарда Голубкова. Её первый и единственный муж был вылитым мачо, прекрасным танцором танго, но оказался страшным бабником, с чем Рита слюбиться-стерпеться не смогла. После года замужества и трёх измен супруга со скандалами и страстями она сделала аборт, взяла развод и переквалифицировалась из Голубковой обратно в Балабанову. От замужества остались однокомнатная квартира-студия на Васильевском острове и богатый жизненный опыт, наиболее ценной частью которого являлось твёрдое намерение не торопиться с новыми узами брака, пока избранник не будет проверен совместной жизнью вдоль и поперёк.

«Горьковскую» поезд проследовал без остановки: станцию уже третий год ремонтировали – говорят, плывун ожил. Рита вышла на «Маяковской» и прошла квартал к «Рэдиссон Отелю», последнему оплоту иностранного сетевого отельного бизнеса в Питере. Остальные иностранцы один за другим свернули дела в России несколько лет назад, так как в режиме хронических международных санкций бизнес гостеприимства из года в год становился здесь всё более и более убыточным, пока не потерял смысл вообще. На коротком отрезке от станции метро до гостиницы Рите встретились трое нищих – безногий парень на кресле-каталке с синюшным опухшим лицом и две женщины с грудными детьми, безмолвно стоящие у стены дома на расстоянии в тридцати метрах друг от друга. Обе женщины держали перед грудью картонки с корявыми фломастерными текстами на тему: «Астались бес кармильца, рибёнку нужна апирация, памагите, люди добрые, Христа ради!» Рита вздохнула: нищих, бомжей, попрошаек разного рода и калибра за последний год в Питере стало чуть ли не вдвое больше, чем прежде. И хотя буквально вчера она смотрела по питерскому ТВ передачу о криминальном прикрытии попрошаек и высокодоходном бизнесе, построенном на человеческом сострадании, по рублю всё же оставила каждому. Не смогла пройти мимо безучастно.

– Здравствуйте, Рита! Я вас сразу узнал! – навстречу с бокового диванчика в холле гостиницы встал худощавый молодой человек на полголовы выше неё.

– Здравствуйте, Иван. Вы необычайно проницательны – это и вправду я! – улыбнулась Рита и протянула руку дизайнеру. Его рукопожатие было деликатным, но плотным. Они несколько раз уже общались по скайпу в режиме видеочата и хорошо знали друг друга в лицо. Ивана рекомендовал Рите её ученик, Рифат Гафуров, работавший частнопрактикующим адвокатом. Иван сделал сайт для Рифата по рекомендации ещё одного знакомого. Так, из рук в руки, Иван и докатился до Риты. В натуральном его виде она прежде всего обратила внимание на узкое незагорелое лицо, узкие плечи и бёдра, излишне длинные ноги. «Ну чисто штангенциркуль!» – усмехнулась про себя. Она привыкла отмечать какую-нибудь типичную черту в каждом новом знакомом, словно вешала ярлычок, по которому легко узнавала человека при следующей встрече. Своеобразная мнемоническая уловка.

– Предлагаю присесть в баре, я уже проверил, тут довольно прилично. Угощу вас кофе, и обсудим работу! – Иван брал инициативу в свои руки.

Рите это понравилось: она любила инициативных мужчин. Возможно, именно это и привлекло её в аргентинское танго, где, как известно, мужчина лидирует, ведёт партнёршу и определяет рисунок отношений.

Рита заказала эспрессо и фисташковое мороженое, Иван – зелёный чай с мятой и пару круассанов. Пока обменивались общими фразами про погоду в Москве и Питере, про безумные пробки и перестрелки на дорогах обеих столиц, Рита хорошо рассмотрела собеседника. На его лице выделялись тёмно-серые глаза, высокий лоб и густой ёжик русых волос. Мочки ушей плавно, без дуг, сходили на нет к шее. Где-то Рита читала, что такой тип мочек называется «королевским». Удлинённый нос с лёгкой горбинкой, на кончике слева милое украшение – предмет зависти многих модниц – едва заметная родинка размером с маковое зерно. «Очень пикантно!» – улыбнулась Рита. Она не писала в статусе своей страницы в фейсбуке «В поиске», как делает поголовное большинство одиноких молодых дам, желающих найти кавалера или жениха, но к симпатичным молодым мужчинам присматривалась, как бы прикидывая на себя новый наряд в модном бутике (ну так, чисто теоретически): а смог бы этот человек стать её спутником жизни? И кстати, каков он в постели? У Риты не было постоянного партнёра по интиму, но, когда ей требовалось, легко находила мужчину на некоторое время. Сейчас наступил период, когда требовалось…

Читать дальше