Камиль Нурахметов - ЧерноLove (сборник)

Венгеровский слегка стал пощипывать себя за складку живота. Он все еще не верил, что такое может быть. Он отчетливо слышал Доктора и видел его приятное лицо. Очень хотелось пить.

– Вам уже пить не хочется? – сказал Док, глядя ему в глаза. – Вы уже утолили жажду. Итак, прежде чем я передам вам тридцать девять писем от ваших неродившихся детей, позвольте прочитать их совместный труд – стихотворение для ваших ушей. Прошу вас не судить строго за их ямбы, хореи и амфибрахии. Это были дети, они таких премудростей в стихосложении не проходили, и в этом ваша вина тоже есть. Зато, Венгеровский, писалось это от души и с детской наивностью, не испорченной взрослым расчетом и местью. Вам никто не мстит, вас продолжают любить там, а вы не любите никого, кроме себя и нового «мерседеса» – куска железа, похожего на настоящий гроб-гробовский.

Подойдя к окну, Док открыл его настежь и протянул руку в воздух. В то же мгновение на его руку приземлился красивый голубь со свернутой трубочкой, привязанной красной лентой к ноге. Почтительно поблагодарив голубя, Док отвязал трубочку и закрыл окно. Четвертый голубь присел на подоконник и, поджав лапки, прижался к остальным, медленно поцеловав в клюв рядом сидящую голубиную девушку. Девушка улыбнулась и кокетливо расправила крыло, водрузив его на спину новенькому.

– Итак, Венгеровский, готовьтесь! Вам послание оттуда от ваших детей! – медленно отчеканил Док железобетонным тоном, изменившись в лице. Осторожно развернув трубочку и держа ее перед собой, он, не заглядывая в письмо, стал читать выразительно, подстраиваясь под детские голоса, меняя модуляцию и перевоплощаясь в девочек и мальчиков, с правильными паузами и ударениями. Этот Ангеловский знал толк в чтении стихов, он был профи, таких черти не берут!

Венгеровский плакал. Его слезы крупными зернами растекались по щекам и падали на плечи. Он молчал и горько плакал, содрогаясь всем телом. Швы на огромном разрезе шевелились и страшно болели, но он не чувствовал эту боль, у него сильнее болела Душа! Слезы текли, как из пробитого ржавого крана, первый раз за столько лет! А в это время тридцать девять голубей сидели на подоконнике, обнявшись друг с другом, и внимательно глядели на Венгеровского из-за двойного стекла. Они смотрели на него с любопытством ребенка, которому впервые в жизни удалось увидеть живого папу. Док тихо вышел из палаты и прикрыл за собой дверь. На тумбочке лежала стопка писем, запечатанная какой-то красивой красной печатью. На каждом конверте было написано два слова «Моему папочке». Кран в умывальнике снова стал капать, а секундная стрелка на красивых часах почему-то медленно пошла назад, вопреки всем законам часовых механизмов.

Через четыре месяца, разговор двух женщин в супермаркете:

– Ты слышала? Наш олигарх Венгеровский вообще после больницы с ума сошел! Перевел деньги на сиротский дом, на дом малютки, в наш роддом и усыновил целый детский сад! Вообще крыша поехала. Его новая фифа рвет и мечет… Ха-ха-ха! Так ей сучке и надо!