Наталья Степанова - Песок

Рабочие, уборщики и торговцы с верхних уровней, все кто выжил и не утратил разум, продолжали разбирать завалы и оказывать помощь выжившим, а охотники, караванщики и всякий сброд разбежался кто куда еще в самом начале нападения. Все были заняты делом, скорбным, но крайне нужным.

Только что делать с теми, кто остался жив, но не пережил кошмара? Что делать с их искалеченными душами? Лукас почувствовал, как гнев уступил место страшной усталости, навалившейся на него и лишившей остатков сил. Мужчина тяжело опустился на потемневшую от времени скамью, иногда служившую ему и кроватью, и уронил внезапно отяжелевшую голову на руки. Его тихий голос раздался в тишине комнаты:

– Сколько людей погибло… и ради чего…

Никто ему не ответил, они сами хотели бы узнать ответ на этот вопрос.

– Нужно выяснить, сколько погибло… организовать вынос тел, – Лукас поднял голову, в глазах, казалось, отразилась вся усталость мира, – Вик, займись подсчетом и записью погибших. Андрей, проследи, чтобы завалы разобрали как следует, почини всё, что можно починить, восстанови всё, что восстановить необходимо. Старшие по этажам: Карл, Мария, Яги, Лео, Пэт… – он называл имя и взор его обращался на них. Глубокий, но всеми уважаемый старик Карл с неизменной самокруткой в зубах, сгорбленный, но крепко сбитый, главный восьмого этажа. Джун, суровая женщина без одного глаза, с полностью седыми волосами в свои тридцать с небольшим лет, строгая, но справедливая старшая четвертого этажа. Яги и Лео, соседи по этажам, за ними были шестой и пятый этаж, два брата-близнеца, уже перешедшие рубеж старости. Они были старше Лукаса, но глубоко уважали главу города и беспрекословно ему подчинялись. Яги висел на плече Лео, поддерживаемый братом, лишившийся в бойне правой ноги. Пэт, женщина, родившая пятерых детей, раненная, с перевязанной головой, но не в пример Яги, целая, старшая полуразрешенного теперь четвертого этажа. На них смотрел Лукас, и сердце его щемило. – Вам надо успокоить народ.

Внимательно выслушав приказ Лукаса, все участники совета удалились.

Он остался один. Наедине со своей болью.

Мина полностью пришла в сознание. Туман, окутывающий разум исчез, голова наполнилась вопросами, а сердце – страхом. Девочка приоткрыла один глаз. Зрение сфокусировалось, глаза привыкли к темноте, и она смогла разглядеть тёмную фигуру напротив.

Это человек?

Она вспомнила, что кто-то держал её и вроде бы куда-то нёс.

Незнакомец сидел, привалившись к стене. Лица не видно, его закрывает шляпа. Полы плаща раскинулись около его согнутых ног. Он молчал и не двигался. Может, он спит? Ещё некоторое время она наблюдала за ним, но человек так и не пошевелился.

Точно, спит.

Девочка немного расслабилась и решила осмотреться. Ладонью она провела по циновке на полу. Подогнув ноги, Мина села и дотронулась рукой до земляной стены. От прикосновения пальцев горстка земли осыпалась на циновку. Земля была тёплой и приятной на ощупь, мягкой, не такой, как сухой песок снаружи.

Они под землёй, поняла девочка.

Незнакомец по-прежнему не двигался.

Охотник наблюдал за ней из-под полей шляпы, пальцы чувствовали рукоять оружия.

Если он хочет избавиться от этой маленькой худой проблемы, надо выяснить, откуда она, хотя, вариантов было немного. Урбан был ближайшим отсюда городом. Он часто обменивал там свою добычу на необходимые товары.

Значит, надо привести её туда и оставить. Кто-нибудь из местных увидит её и передаст кому-то, родным или… Без разницы. Дело будет сделано. Он решил не дожидаться её вопросов и нарушить тишину первым. Это далось ему очень нелегко.

– Ты из Урбана? – Услышал он хриплый голос незнакомца.

Человек обратился к ней неожиданно. Голос, низкий и хриплый, заполнил нору.

Она вздрогнула и медленно повернула голову, как будто готовясь увидеть что-то страшное. Спиной она ощутила мурашки. Страх цепкими коготками впился в желудок, девочка почувствовала дурноту.

Урбан…

Мина застыла, ничего не ответив. Ком подкатил к горлу, слёзы навернулись на глаза, девочка вжалась в стену позади и обхватила колени руками.

Из-за поднятых коленей послышались всхлипы.

О, только не это…

Он решил не останавливать её, не успокаивать, рано или поздно запас жидкости иссякнет, и она прекратит реветь.

Охотник размял пальцы, кожа под перчатками прела от жары, но он не решался снять их, помня о новых неприятных симптомах. Мужчина понимал, что девочка не может причинить ему вреда: по её габаритам не скажешь, что она обладает силой, к тому же он хорошо видит в темноте, и его реакция молниеносна. Словом, если это маленькое существо задумает что-то… нехорошее, то скорее пострадает само, прежде чем успеет нанести вред.