Елена Долгополова - Какая же ты бездна – человек!

– Ну всё же хорошо теперь, – пробубнил Федя. – Как банки консервов открывать вспомнили и Большой Мозг нашли.

– Ты нашёл.

– Я.

– И он умирает.

– Но сидят же возле него. Записывают. Кто помнит как.

– Ха. Ты бы видел, что они записывают. И о чём спрашивают. Дебилы.

– Двойка, ты несправедлива. Работают же люди. Ночей не спят.

– Зато Историк поспать не дурак и жрёт за троих. Это справедливо?

– С едой проблем больше нет, – пожал плечами Федя. – Мы нашли склад, пищевые синтезаторы.

– Тогда почему недавно пробудившиеся получают ограниченную пайку и живут впроголодь?

– Историк полагает, что им нужен стимул. Для скорейшей адаптации.

Двойка суматошно затопала ногами и замахала руками. Она всегда так делала, когда сердилась.

– Историк, Историк, Историк! Куда ни плюнь – везде Историк. Историк сказал, Историк решил, Историк распорядился… А с какой стати? Кто его уполномочил? В чём его легитимность?!

Федя с большим удивлением отметил, что понял значения слов «полномочия» и «легитимность». «Может, я депутатом был? Или юристом каким-нибудь?» – с тоской подумал Федя и спросил:

– Ты говорила, что смутно начинаешь вспоминать, кем была до потери памяти.

Двойка смутилась.

– Неважно это, – теперь она засунула руки в карманы комбинезона и ссутулилась. – Ложные воспоминания. Бред взбудораженной совести.

Последняя фраза тоже показалась Феде знакомой. Он сказал:

– Ты бы нашла себе дело. И имя придумала. Так легче. Не думать, что это за корабль, кто мы и куда летим. И зачем.

Двойка усмехнулась.

Послышалось низкое, на пределе слышимости, гудение, и сильная вибрация сотрясла переборки. Это означало, что начинают прибывать «гробы» с просыпающимися. Вибрация происходила из-за того, что «торсионный двигатель пошёл вразнос и скоро кирдыкнется». Так сказал Большой Мозг. Когда у него уточнили, когда же наступит это самое «скоро», он ответил: «Когда спящий взорвётся». И больше к этому вопросу не возвращался.

– Иди, точковщик, – сказала Двойка.

***

Поначалу Федя сильно путался в подсчётах. Он записывал номер каждого гроба, суммировал, отнимал задубевших, плюсовал детей с родителями, а в итоге у него каждый раз получалась плюс-минус неизвестность. Это категорически не устраивало Историка, и тогда Федя научился точковать. Вернее, это Большой Мозг научил его точковать. Он показал ему учебный фильм, где точковали настоящие профессионалы. На лесоповале. Разница была лишь в том, что там вели учёт брёвнам, а Феде приходилось учитывать капсулы из криокамер. Это было просто. Не надо было считать каждый гроб, надо было каждый гроб отмечать точкой на бумажке. Располагая точки особым образом, позже можно было легко и быстро подсчитать общее количество пробудившихся.

Федя поставил очередную точку в табеле и спросил у мужика, покрытого наростами плесени:

– Ты кто?

– Конь в пальто, – не задумываясь ответил мужик. И задумался. Скорее всего, вспоминал, кто такой «конь» и что такое «пальто».

– Иди, – сказал Федя. – Вон туда иди.

Он показал пальцем на группу нянек, в обязанности которых входило уводить проснувшихся на санобработку и приглядывать за ними на первых порах. А Федя уже спешил к новым гробам.

На причал они выплывали прямо из воздуха, из багрового марева, застилавшего бескрайний простор порта. К этому нельзя было привыкнуть, это вызывало оторопь, но зато теперь Федя знал слово «антигравитация». И каждому вновь прибывшему он задавал какой-нибудь вопрос. Часто ответы были бессмысленными. Обычно звали маму или матерились. Но иногда в мозге проснувшихся короткое время ещё оставались обрывки воспоминаний о прошлой жизни. А уже через пару минут они забывали всё напрочь. Контузия экстренной разморозки, нарушение технологии криосна. Это тоже сказал Большой Мозг.

– Как ты здесь очутился? – спросил Федя пожилого толстяка.

– Здрасьте, на фиг. Я вообще-то геологом завербовался. Мы уже прибыли?

И тут же его взгляд стал испуганным, он уже не понимал, где находится.

«Завербовался». Это было что-то новенькое. Значит, сюда вербовались. Может быть, Федя тоже сам завербовался. Были ещё ценные находки вроде «Уже триста лет прошло?», «Я специалист по криосну, немедленно проведите меня к капитану. Система в аварийном состоянии!», «Слава богу, мы успели сбежать», «Основная миссия это экспансия. Великая цель», «Генетическое клонирование, отборный человеческий материал». Было ещё кое-что по мелочи, и Федя складывал свои находки в отдельный уголок памяти. Твердил перед сном, как молитву.