Сергей Недоруб - Колодец девы

– Петунья! А ну выйди!

Через минуту дверь со скрипом распахнулась. Петунья с красным лицом вышла на крыльцо.

– Что тебе, отче? У меня пироги стоят.

– Хрен с пирогами, у тебя все одно кочерыжки печеные выходят. Внуки дома?

– Тайса дома, Люня во дворе. Мальчишки в кузнице, меха дуют.

– Пусть дуют. Собери девок и залазь в повозку.

– А мы едем куда?

– Да покажу работу свою.

– Снова конуру какую срубил? – с сомнением спросила Петунья, возвращаясь в дом.

Коловрат услышал, как дочь кличет внучат, и снова забрался на свое место, предвкушая показ. Через какое-то время по крыльцу скатились две озорницы.

– Деда! – завопили они и, проворно запрыгнув в арбу, повисли на шее у Коловрата. Дед одобрением заурчал и велел садиться.

Петунья кое-как забралась в повозку сзади.

– Ну, куда? – спросил она, пока ее младшая дочка зарывалась в сено, а старшая лезла следом, чтобы сделать вид, будто вытаскивает сестру.

– Да тут, недалече… – протянул Коловрат, беря вожжи.

Вскоре повозка приехала на лужайку. Дед остановил Паленку рядом с плодами своего труда.

– Каково, а? – залихватски спросил он.

Петунья спрыгнула с арбы, молча глядя на невысокий, до ее пояса, колодец. Он был отделан непонятными камнями, блестящими на солнце оранжевыми всполохами.

– Отче, ты что, колодец никак прокопал? – спросила она, пока Тайса с Люней с восторгом бегали вокруг сооружения.

– А то! – хвастался дед. – Вот, за недельку и управился.

О том, что яма была уже готовая, да и камни валялись тут же, на месте, Коловрат утаил. Так работа солиднее выглядит. Пусть думают что в голову взбредет.

Петунья подошла поближе. Колодец был до уровня земли заполнен чистой водой. Через мгновение ее забрызгало всплесками – младшенькая Люня прыгнула в яму.

Охать Петунье не пришлось – вода доходила Люне до шеи, и она могла стоять на дне.

– И как ты вылезешь? – строго спросила баба. Тайса побежала поближе.

– Матушка, я ее вытащу! – пообещала она и последовала за сестрой.

Коловрат гордо обошел колодец кругом.

– А что плавать, не рыба же ж… – сказал он. – Петунья, вода что твоя слеза. Попей.

Девчонки уже лакали вовсю. Петунья вытерла толстые руки о край юбки, с крехтом наклонилась и зачерпнула воды.

– Вкусная, – сказала она.

Только было Коловрат собрался довольно похихикать, как Петунья вся задрожала.

– Что? – спросил дед.

– Что-то… – ответила Петунья и не договорила. Ее руки сами потянулись к низу живота.

– В лес? – с участием поинтересовался дед.

– Не, – помотала головой Петунья, тут же сорвалась и побегла в кусты.

Коловрат поправил шапку.

– Хороша водичка, – сам себе сказал он, глядя на внучат, которые бесились в колодце.

Громкий вопль из лесу заставил его подскочить на месте, как ужаленного. Петунья неслась, не разбирая дороги.

– Что такое? – осадил ее Коловрат. – Никак, лешего увидела?

Петунья удерживала сжатые вместе ладони между ног. Завидев Коловрата, она завопила:

– Ой, мамочки, что ж за бедствие такое?!

И без чувств грохнулась наземь.

– А ну, вылазьте! – скомандовал Коловрат, махая руками внучаткам. Те послушно выбрались и встали стройными солдатиками перед дедом, вытянув руки по швам. Капли воды стекали с них.

– Вы как, ладно себя чувствуете? – спросил дед. Внучки покивали.

Дед почесал живот и шагнул к Петунье, которая шумно дышала в обмороке.

– А ну, подсобите на повозку положить, – велел он, отвязывая оглобли. Когда задание было исполнено, а повозка приведена в первозданный вид, он залез и добавил:

– Тайса, а ну мчи на сеновал. Скажи папке, чтоб бросал все, хоть то работа или девка какая. Скажи, женке плохо. Пусть домой бежит, кабан сохатый.

– Ага! – согласилась Тайса и припустила исполнять.

Коловрат хлестнул Паленку, направляясь обратно.

Грибой вернулся трезвый. Коловрат был этому рад. В недоумении глядя на Петунью, которую решил не снимать с повозки самому, он лишь махал шапкою перед ее лицом. Завидев Грибоя, он показал на повозку, и парубок живо подхватил жену на руки, занеся ее в дом. Стакан самогона, влитый в горло, возымел результат. Коловрат и сам бы так сделал, да только не знал, где Грибой бутыль схоронил.

Придя в себя, Петунья завопила снова, сорвалась с койки и вылетела во двор.

– Да чтоб тебе сгинуть, нечистая сила… – начал было Грибой, тут же поймал взгляд Коловрата и смущенно стал тереть спину.

Петунья носилась и голосила так, что перебудила всю Забытку. Селяне повысовывались из окон, недовольно щурясь от прерванного послеобеденного сна.