Алексей Тенчой - Сила Шакти

Мысленно похоронив себя, Иван вспомнил самого дорогого сердцу человека – свою невесту Машеньку. Она провожала его на фронт и горько плакала. Солдат уговаривал свою любимую, объяснял, что служба есть служба! Долг есть долг! И рад бы остаться с ней, но это никак невозможно. Он обещал, что очень скоро вернется, и они совершенно точно обвенчаются. А у Машеньки по лицу катились слезы, которые она утирала мокрым носовым платком с прелестной вышивкой.

– Ванечка, вы мне обещайте, пожалуйста, вернуться! Я Вас очень прошу! Я совершенно не представляю жизни без Вас! – шептала Маша, продолжая плакать. – Вы знаете, у меня нехорошие предчувствия! – говорила она, – Мне все время кажется, что наступает конец света! Мне такие сны страшные снятся!

– Маша, ну что Вы?! Все будет хорошо! Уверяю Вас! Я вернусь обязательно! Слово даю, клянусь честью! Все сделаю, чтобы вернуться!

– Я буду ждать, я буду считать каждый час, каждую минуту!

Слова любимой звенели в его ушах, солдат подбежал к завалу, схватился за нож, принялся, остервенело ковырять им землю, но пытаться рыть тут проход было все равно, что копать яму чайной ложкой. Он все время натыкался на огромные куски упавшей стены, совсем выбился из сил и с досадой отбросил нож.

– Что теперь с ней? Где она? – волновался Иван, – Моя Машенька… А вдруг что-то случилось с ней? – думал он, а потом усилием воли гнал от себя дурные мысли, но на смену им приходили все новые и новые невеселые думы.

– Что с моими однополчанами? Обнаружили они мое отсутствие или нет и живы ли сами? И что теперь происходит там, наверху? – Хоть какой-то знак подай мне, Господи! – прокричал солдат, а эхо подхватило эти слова и разнесло по многочисленным тоннелям склада.

– И ведь если бы воевал! А то сижу тут, как крот в норе! – с досадой солдат пнул ногой какую-то огромную бутыль, что стояла поодаль ото всех запасов склада.

Этот случайно найденный предмет заинтересовал Ивана. Оказалось, что бутыль, литров на 50, была заполнена самогоном. Хотя раньше он особо не увлекался спиртным, а вправду сказать, пробовал только раз – его угостили солдаты в окопе, перед боем, он решил выпить немного для согрева. Последние часы выдались особенно холодными, и сейчас его зубы стучали от озноба. Он с трудом наклонил бутыль, налил самогонки в кружку, и тщательно закрыв пробку обратно, отпил мутноватой жидкости, которая показалась ему безвкусной, как-будто бы это была вода.

Свернувшись калачиком на своей шинели, он провалился в сон. Во сне, к своему счастью, он увидел Машеньку! Они сидели в лодке, было лето. Машенька, одетая в какое-то светлое летнее платье, казалась необычайно прекрасной, волосы ее украшала атласная лента, а на шее красовались подаренные им красные бусы. Белокурые ее волосы обдувал ветерок. Иван, глядя на невесту, чувствовал, как волнами его захватывает счастье, и радостно улыбался ей.

Вдруг солнце словно начал поглощать темный туман, становилось все темнее, темнее, темнее, поднялся ветер, платочек с плеч Маши сорвало и унесло в небо. На воде поднялись волны, да такие большие! Он не сразу сообразил, что волны эти – от взрывов. Вдруг Иван оказался на берегу, а Маша – одна в лодке на середине озера. Она что-то взволнованно кричала, но он не мог разобрать ее слов. Раздалась пулеметная очередь, почему-то послышался гудок паровоза, стук колес, паровоз гудел все громче и громче, он надвигался прямо на Ивана. И тогда тот проснулся от приступа кашля.

Вероятно, пленник все же простудился. Он вспомнил, что в детстве его лечили, натирая спиртом. Поднявшись на ноги, зажег свечу, нашел кружку с самогонкой, которую не допил вчера, разделся и растер себе ноги и грудь. Оделся и задремал. Сквозь сон ему привиделся странный человек. Он словно вырос из вороха газет, на которые солдат накидал несколько шинелей. В необычной одежде, в длинной нелепой куртке, в широких штанах, с мечом в руках, этот человек, глядя на Ваню, покачал головой. Он молча разжег костер из газет и вынул откуда-то из куртки маленькую посудину – пиалу. Костер горел без дыма, а странный человек с маленькими узкими глазами и волосами, сплетенными как у женщин на макушке в пучок, грел на костре в котелке какое-то варево. Потом он налил это варево в пиалу, дал Ване выпить. По телу от горького питья пробежала странная дрожь, солдат согрелся.

– Теперь ты выздоровеешь. Я буду приходить рассказывать тебе, как выживать в этой пещере. Не часто, но буду. Хочешь, я покажу тебе, каким мир будет через 30 лет?