Татьяна Карпова - Многоточие… Сказки и притчи для взрослых

Когда мужчины вернулись к ужину, все уже было готово. Девочка и мама, раскрасневшиеся, веселые, заспешили им навстречу с чистыми рушниками.

Ужин прошел на удивление оживленно. Все члены семьи дружно делились событиями дня, обсуждали мелкие происшествия. Смеялись над забавными ситуациями. Когда наелись и стали пить чай из большого самовара, речь зашла о планах на осень.

Девочка, уставшая за день – ведь она все-таки была еще маленькой – задремала, привалившись к теплому плечу отца.

– Умаялась наша стрекоза, – ласково сказал отец и, заботливо подхватив ее на руки, отнес в «девчачью комнату» – так шутливо называли братья ее уголок, отгороженный от общей большой комнаты цветастой занавеской.

Мать удивленно вскинула на него глаза: муж никогда не баловал дочку, но промолчала.

Большая Бабочка незаметно для всех скользнула следом за хозяйкой.

– А ну-ка, мужики, давайте дадим нашим женщинам выходной, сегодня было не так много работы, а они совсем умаялись, – скомандовал глава семьи, и первым взялся убирать со стола.

С той поры по-иному потекла жизнь в большой семье. Нет, работы не уменьшилось. Но дела спорились веселее, ярче цвели цветы в палисаднике, богаче стал урожай с поля, да и мед в ульях словно бы душистее и гуще. Матушка, хозяйка семьи, будто помолодела. По вечерам в семье зазвучали песни, чего не было уже давным-давно.

Просыпаясь рано утром, Девочка выпускала на волю свою Бабочку, и начинала хлопотать по хозяйству.

А большая Бабочка кружилась над их домом, радуя своей красотой людей, привлекая к усадьбе пчел, шмелей, мотыльков. Ее пестрые бархатные крылышки мелькали то тут, то там. И создавалось ощущение легкости и праздника. Дела спорились быстрее, и на душе у всех было радостно.

Прошло время. И вот сначала старший брат, а за ним и средние, нашли себе невест, создали семьи, построили дома рядом с родительским. Девочка повзрослела, расцвела. На нее начали заглядываться местные парни.

Бабочка по-прежнему была с ней, наполняя пространство радостью и яркими красками. И Девушка уже не прятала ее от людей.

…«Послушай, я хочу спать! – сказала я Рассказу, который скрипел мне в ухо рассохшимися половицами старого Дома, – я напишу тебя утром!»

Рассказ дунул мне в лицо прохладным ночным Байкальским ветром: «Нет, выспишься днем, я и так жду уже целых два часа!».

Я попыталась залезть под одеяло с головой, но это не спасло: Рассказ возился на подушке и хрюкал мне в уши.

Я поняла, что доспать до утра не получится и покорно включила свет. Рассказ, потирая руки, торопливо забубнил себя мне в оба уха. В одном ухе гудело, скрипело и булькало, в другом – чей-то писклявый голосок назойливо жаловался и жаловался на несправедливость. Пришлось пригрозить, что выключу свет и лягу спать, только тогда голоса испуганно притихли в ожидании своей очереди на изложение.

…Итак, два часа назад, уже ночью, я вернулась от подруги домой и бережно достала из сумки подаренный Альманах со сборником рассказов, среди которых было несколько, написанных ею. Я держала книгу в руках, наслаждаясь ее теплом, запахом, ее присутствием. Где-то там, в самой средине, среди десятков новеньких страниц, ждал меня Олин рассказ. Да, я уже читала его ранее, но в другом формате: в электронном виде, без сокращений. В Книге он словно приобрел некий Статус, из задиристого подростка вдруг превратившись в солидного молодого мужчину. Как студент, получивший диплом, вдруг в одночасье становится Специалистом.

Я открыла Рассказ, и сразу вместе с автором оказалась на улице старого города. Я только-только приготовилась насладиться его уникальной красотой, как вдруг нечто, словно маленький вихрь, вырвало меня с городской площади, и я с удивлением обнаружила, что сижу в чужой квартире, и чей-то, странно-уже-знакомый ворчливый голосок жалуется со стороны стоящего в углу комнаты телевизора: «Нет, ну почему, почему она меня сократила?!» – ныл и ныл мой невидимый похититель-с-улицы…

И вдруг из ничего на телевизоре появилось странно одетое существо с всклоченными волосами. «Батюшки, да это же Домовой!» – ахнула я, вдруг поняв, что его действительно не было в Альманахе.

Нужно было срочно что-то придумать, пока бедняга совсем не раскис.

«Послушай, – осторожно начала я, – послушай, но ведь ты Домовой, верно?»

«Да!» – отвечает он мне.

«Ну вот, а Домовые должны быть дома, а не сидеть в книжках. Наверное, в книжках есть свои, книжные Домовые (или как их называть?). Зачем же ты будешь внедряться на чужую территорию?»