Сергей Романюта - Тихо, идёт следствие. Передоз. В опергруппе Баба-Яга и домовой

«Не иначе местная сумашседшая». – подумал Иван.

Подумать подумал, но как человек в общем-то положительный, да и настроения не было хохмить, ответил:

– Здравствуйте, бабушка. Из полиции я.

– Убитую девицу ищешь? – неожиданно для Ивана спросила старушка.

– Нет, бабушка, мы её уже нашли. – и тут, а мало ли что. – А вы откуда знаете?

– Я здесь, мил человек, всё знаю. – как-то старинно ответила старушка. – Отравили ту девку, иноземной отравой отравили. Какой, не знаю, знаю что не наша та отрава.

Иван, да любой сыскарь на его месте поступил бы также, случай-то какой, прямо вцепился в старушку:

– А вы откуда знаете?

– Говорю же тебе, пустая голова, я в Лесу всё знаю.

– И кто её сюда принёс знаете?

– Знаю. – кивнула старушка. – Принесли её два молодца, звать их Кирилл и Никита. В них тоже была та иноземная отрава правда поменьше. А то помёрли бы как Ольга.

– Вы знаете имя убитой?

– Знаю. И вовсе не убитая она. Сама той отравы наелась. Разругалась со своим женихом, вот и наелась.

– А как её фамилия? – ошалело спросил Иван. Уж чего-чего, а такого он не ожидал.

– А тебе что, надо?

***

– Надо бабушка, очень надо.– всё ещё не веря в происходящее чуть ли не закричал Иван.

– А как тебя звать? – вдруг спросила старушка.

– Иваном. – не поняв причины вопроса машинально ответил Иван.

– Дурак?

Иван хотел было возмутиться и отчитать старуху. Не даёт старость безнаказанно хамить. Но вопрос был задан вполне серьёзно, без какого-либо намёка на издевательство.

– Наверное. – вспомнив шесть висящих на нём дел, а заодно и работу свою собачью сказал он.

– Значит дурак. – почему-то с улыбкой, как будто сто рублей нашла, сказала старушка. – Давненько ты мне не встречался.

– Как это давненько? – удивился Иван.

– А ты послушай. – медленно, как-то вкрадчиво проговорила старушка, будто сказку собралась рассказывать. – Спешить тебе некуда. Начальство всё равно ругаться будет, да и привык ты к той ругани. Послушай, послушай.

– Откуда вы про начальство знаете? – Иван уже ничего не понимал в затеянном разговоре.

– Говорю же, я всё знаю. – ничуть не смутившись ответила старушка. – Говорю же, Иван-дурак.

– А фамилию убитой девушки не знаете. – язвительно, это тебе за дурака, ответил Иван.

– Фамилию не знаю, бывает и такое. Но могу узнать, и побыстрее чем ты и все ваши соглядатаи.

***

– Пойдём, вон, присядем. – старушка показала на поваленное дерево и словно позабыв об Иване пошла в сторону лежащего ствола.

К удивлению Ивана ствол поваленного дерева был чуть ли не идеально чистым, будто кто-то специально помыл и почистил. Обычно такие стволы покрыты грязью приносимой непогодой, мхом и прочими не очень приятными вещами. А тут, чудеса да и только, будто лавочка в парке, одно удовольствие присесть.

– Садись, младень. – сказала старушка указала рукой на ствол и сама присела.

Иван до этого заметил и чем дальше, тем больше внимания обращал на лексикон старухи. Ну акцент, если можно так сказать, деревенский это ладно. А вот то что она в разговоре слова старинные употребляла, это было странным.

– До тебя как-то встретила я одного Ивана-дурака. – начала рассказывать старушка. – Дурак он и есть дурак.

– Почему дурак? – опера, они хотя бы в силу службы люди любопытные.

– А потому! – старушка посмотрела на Ивана.

И тут опер Иван ошалел окончательно. Представьте, почти коричневое, морщинистое лицо старой женщины и ярко голубые почти детские, чистые глаза.

– Потому что жениться, видите ли, ему приспичило. – продолжала старушка. – А невесту его, Марью Моревну, злодей один похитил и утащил за тридевять морей.

– И что? – ей Богу, на сказку похоже.

– А то! – чуть повысила голос старушка. – Помогла ему. Видать на судьбе моей написано помогать Иванам-дуракам. Вот и тебе помогу. Помогу найти тех злодеев, и фамилию той девицы узнаю.

– А как?

– Самый настоящий Иван-дурак! – довольно воскликнула старушка. – Самый настоящий! Много будешь знать, состаришься скоро.

***

Странные дела творятся, ой странные. Да и старуха тоже странная. Что интересно, на сумасшедшую не похожа. Хоть временами и несёт откровенную ахинею, но не заговаривается, Ивану вдоволь довелось полюбоваться на этот народ. И тут он вспомнил: мать-перемать, он же даже не спросил её имени! Она спросила, а он нет. Невежливо. Ещё подумает что.

– Бабушка, а как вас звать-величать? – подражая говору старушки спросил Иван.