Алек Рейн - Алька. Вольные хлеба

– Я только за.

– Лады, когда закончат разгрузку, премируй его, а я домой поеду. Мне ещё до дома пару часов пилить.

Отдых наш Сенежский прервался, но воспоминания о нём навели меня на мысль – завести какие-нибудь взаимоотношения с домом отдыха. А почему нет, цены там, скорее всего, отстают от времени, находится он относительно недалеко, можно ездить отдыхать на выходные, договоримся о графике, и в ближайшую субботу я поехал знакомиться с директором «Сенежа».

Директором оказался молодой мужик, лет на пять меня моложе, подтянутый, коммуникабельный. Я представился:

– Здравствуйте, я Алек Рейн, директор НПО «Софтекс», у меня к вам предложение.

– А по батюшке?

– Владимирович.

– Хорошо, Алик Владимирович, а я Сотников Александр Николаевич, директор пансионата президиума Верховного Совета РСФСР.

Директор поднялся, вышел из-за стола и протянул руку, мы поздоровались, он предложил, указывая на стул:

– Присаживайтесь, слушаю вас.

– Александр Николаевич! Наша организация в числе прочего торгует техникой, интересной сегодня для всех, – видеомагнитофонами. У меня к вам следующее предложение: давайте проведём бартерную сделку. Вы нам на год сдаёте в аренду номер для отдыха нашим сотрудникам, а мы вам в погашение аренды передаём несколько видеомагнитофонов. Причём передаём сразу после подписания договора.

– Как вы, Алик Владимирович, с места в карьер, я даже опешил от вашего напора. В целом идея такая может нас заинтересовать, но давайте ещё раз и по порядку. Сколько вы хотите номеров?

– Один.

– И почём у вас техника?

– Где-то тысяч шесть, а сколько у вас номер в сутки стоит?

– Номера все разные, потом – с питанием или без. Публика у вас, должно быть, солидная, я думаю, вам люкс нужен, без питания, чтобы вы могли выбирать, потом у нас площадки для барбекю есть. Я думаю, это для вас тоже будет актуальным. Двухкомнатный люкс у нас примерно сто рублей в сутки, без питания. Это получается один люкс – шесть видеомагнитофонов в год.

– Нас устроит, подписываем договор?

Сотников задумался.

– Шесть штук нам мало, чтобы все остались довольны, надо с десяток, не меньше, и пару для проверяющих, мало ли какая комиссия нагрянет. Давай двенадцать!

– Нет, двенадцать за номер – это грабёж.

– А кто сказал «за номер»? Бери два, самые лучшие номера вам отдаю: прихожая, гостиная, спальня, большая ванная комната, огромная лоджия с видом на озеро. Прихожая отделена от гостиной дверью – тишина в номере абсолютная, второй этаж и третий этаж, хотите – пешком, хотите – на лифте. Кроме питания, всё включено: корты, катание на лодках, волейбол, городки – всё, что хотите. Один раз заедете – уезжать не захотите. По рукам?

– Заманчиво, но надо обсудить с членами правления. Давайте так: я переговорю с партнёрами и позвоню.

Обсудили на работе с пацанами это дело и решили взять два номера в аренду, почему нет? Не всё ж в работу, надо и об отдыхе думать. Через пару дней я позвонил Сотникову, сообщив, что мы согласны, загрузили в «Тойоту» двенадцать видаков и покатили в «Сенеж» подписывать договор. Арендовали мы номера до девяносто пятого года включительно.

Однажды как-то выпивали с директором в «Сенеже» в отдельно стоящем на территории особняке, в котором был один-единственный номер, и он рассказал:

– После того как арестовали участников ГКЧП, в этом особняке какое-то время содержали главу КГБ СССР В. А. Крючкова. Привезли ночью, я ему говорю: «Владимир Александрович, я должен вас обыскать».

– А зачем?

– Ну, мало ли что. Вдруг у него оружие, застрелится до суда. Порядок такой.

– Ну и как он?

– Нормально, сказал: «Действуйте».

Рассказав эту историю директору Химзавода, одному из наших учредителей, услышал неожиданный для себя ответ.

– А… так он гэбэшный.

– А почему вы так решили?

– А кто, по твоему мнению, имеет право генерала КГБ обыскать?

– А зачем же он директором пансионата работает?

– Легенду ему готовят, скоро за бугор поедет каким-либо представителем.

Так и произошло: скоро директор пансионата укатил в многолетнюю командировку за границу. Уезжая, представил нас своему преемнику, с которым мы продолжили наше сотрудничество.

***

Вечерами мы частенько задерживались в офисе, выпивали, домой ехать за рулём было стрёмно, и выручал меня сын. Бывало, позвоню:

– Мишань, выручи ещё разок, мы тут опять перебрали.

– Выезжаю.

Миха учился на курсах вождения. В те годы учились месяцев по девять, из них практике вождения – всего два-три месяца, поэтому он с удовольствием приезжал, садился за руль и развозил нас по домам.