Маргарита Андреева - Мелодия Бесконечности. Книга вторая - «Симфония чувств». Том второй

– Не нужно, – коротко кивнул Джанъян.

– И ещё раз повторю – молись, чтобы ни кто не видел, как ты входил с ней в здание, – одной рукой азиат пытался удержать Джона хоть в каком-то подобии вертикального положения, второй рукой он пытался набрать номер скорой.

Ещё более сильное потрясение они испытали по дороге домой после дачи показаний в полицейском участке – это была девушка на мосту…

Азиат от волнения чуть не впечатал автомобиль в столб, когда узнал в ней златовласую. Они и надеяться не могли, что так скоро отыщут её. Только Джон рассказал ему о том, что произошло с Даниэллой, и вот он видит её, готовую закончить жизнь самоубийством.

Я знаю, каково это – когда ты боишься собственных мыслей.

Спенсер Рид

Им огромного труда стоило убедить патруль оцепления, что они знают её и могут попытаться помочь.

– Даниэлла, не делай этого, прошу, – Ондзи устремился к ней, но девушка выставила вперед трясущуюся руку, её бледное лицо было покрыто испариной, а глаза были безумными.

– Кто ты и что тебе нужно? – внутренние голоса нашептывали ей самые сокровенные страхи, что ей не суждено найти свое место в жизни и обрести счастье в этом мире, где никогда не примут таких, как она, и проклятие это коснется и её потомков. Она уже ни кого не узнавала и не понимала, что с ней происходит, заблудившись в самых пугающих уголках собственной души.

Жестом Ондзи остановил следовавшего за ним Джона и дальше продолжил путь один. Под удивленным взглядом голубых глаз он сначала перекинул одну ногу через ограждение, потом – вторую, затем медленно приблизился к девушке, протянув свою руку:

– Я не позволю умереть той, благодаря кому я смог почувствовать себя не демоном, а человеком – обыкновенным парнем, влюбленным в прекрасную девушку, – он был как никогда серьезен, и голос его дрожал, – И я понимаю, что ты чувствуешь, когда внутри тебя – нечто, что ты не можешь контролировать, что может причинить зло тем, кто нам дорог.

Я наткнулась на парадокс: если ты любишь до боли, боль уходит, и остается только любовь.

Мать Тереза

По щекам девушки потекли слезы, и она протянула свою ладонь в ответ.

Тогда он помог ей перелезть назад и передал в руки Джона.

В этот момент его позвали, и в толпе Ондзи увидел Решина:

– Волшебное дитя умножает силу леди, благодаря этому она смогла выдержать, – улыбнулся слепой, – Леди станет матерью будущего ангела, и твоя помощь была поистине неоценимой, – и звезды в вечернем небе засияли ярче.

Азиат достал свой телефон и набрал номер доктора, а златовласая вдруг согнулась, закричав от боли – пережитый стресс спровоцировал схватки.

А вскоре зал родильной палаты огласит детский крик, знаменующий приход в этот мир новой жизни.

– Привет, незнакомка, – улыбнулась с порога Маргарита, когда ей наконец разрешили навестить молодую маму с ребенком.

– Привет, напугала я вас, да? – устало усмехнулась златовласая, физически она была истощена, но морально она ещё ни когда не чувствовала себя лучше.

– Ди, Господи, как же мы переживали за тебя! – в глазах маленькой брюнетки стояли слезы, она перебросила свою сумочку на другое плечо и залепила своей маленькой ладошкой звонкую пощечину златовласой подруге, – Это за то, что заставила нас волноваться! Как ты могла? – потом она громко шмыгнула носом и крепко-крепко обняла её, заревев в голос, и слезы её капали на больничные простыни кровати златовласой подруги, – А это – за то, что я тебя так сильно-сильно люблю!

– Я тоже очень люблю тебя, малышка! – Даниэлла провела рукой по темным волосам подруги.

– Ди, я знаю, как тебе было тяжело, – Маргарита присела на край кровати и взяла её руку, – Я и сама не раз подумывала о том, чтобы отказаться от своей силы и пожить спокойной жизнью обычного человека – без демонов, без сражений и постоянного страха за свою жизнь и жизни близких. У меня, в конце концов, маленькие дочери, за которых мне так страшно. Хорошо знакомая нам Лаура даже как-то чуть не уговорила меня отречься от своей силы. Но я не сделала этого, и знаешь, почему? Сама по себе сила не принадлежит ни злу, ни добру – всё зависит от того, для чего она используется. Наши же силы используются ради добра. Нам не из чего выбирать – такова наша сущность. Что поделать – мы мазохистки, – хихикнула брюнетка, – Подумай, сколько мы совершили хорошего, и сколько ещё можем совершить. Ты самый добрый и светлый человек из всех, кого я знала – если бы наши силы были дарованы нам во зло, они никогда не достались бы такой, как ты.