Антон Булавин - Теория опасений

На это можно смотреть бесконечно. Будь я кинорежиссером, то обязательно вставил бы эту сцену в какой-нибудь трогательный эпизод. Но, я могу лишь созерцать эту красоту, пытаясь глубже вырезать в памяти наблюдаемый слайд.

Очень красиво и возбуждающе. Я не могу перестать смотреть не потому, что мягкие движения видимой части груди вводят меня в состояние транса. Нет, я просто боюсь. Боюсь перевести взгляд за границу очерченную пламенем свечи. Боюсь посмотреть в глаза девушки, сидящей напротив. Боюсь увидеть в них недоверие и осуждение. Боюсь, хотя повода для страха еще нет. Я пока ничего ей не сказал.

– Ты сегодня задумчивый какой-то.

Я смотрю на губы, с которых слетела эта фраза. Слегка приоткрытые, немного полные и манящие, с почти незаметной губной помадой. Я смотрю в её глаза. В эти темно-зеленые с блуждающей янтарной искоркой глаза. Она слегка прищурилась, словно подозревает меня в чем-то.

– Ты выбрала вино?

Я говорю это, заставляя себя непринужденно улыбнуться. Наверное, со стороны это больше похоже на улыбку больного, делающего вид, что все в порядке.

– Да, Ди Санто дел Кьянти, ты не против?

Я не против. Но я смотрю в карту вин, нахожу искомое и утвердительно киваю. Сам я, пожалуй, выпью что-нибудь покрепче.

Официант в красной жилетке материализовался возле нашего столика, словно прочел мысли о готовности сделать выбор.

– Вы готовы сделать заказ?

– Да, мне, пожалуйста, вот это вино.

Мне импонирует, что она не пытается кичиться перед официантом знанием вин и их правильным произношением. Как правило, люди старающиеся выговорить верное название, выглядят глупо.

– Отличный выбор, насыщенный букет, бархатистый нежный вкус с нотками фруктов и карамели, – словно читая проспект, пропел официант, – Но, смею заметить, вино достаточное крепкое и, как правило, употребляется в качестве дижестива.

– Я думаю, сегодня это будет в самый раз, – она снова подозрительно посмотрела на меня.

– А вы что будете?

– Джеймсон, сто… Нет сто пятьдесят.

– Лед, содовая?

– Нет, ни в коем случае.

– Что подать в качестве закусок?

Официант перевел взгляд на мою спутницу.

– Фуа-гра, пожалуйста.

– Да, фуа-гра прекрасно сочетается с крепким белым вином, – он снова посмотрел на меня, – А Вы сделали выбор?

– Стейк средней прожарки. Больше ничего. Спасибо.

Гордо вскинув голову, официант удалился выполнять наш заказ. За столиком снова воцарило неловкое молчание.

Нужно начать разговор. Я даже приоткрыл рот, чтобы произнести что-нибудь, но почувствовал, как от волнения у меня перехватило горло. Сделав вид, что просто глубоко вздохнул, я протянул руку к стакану воды.

Скорее бы принесли виски. Он сейчас необходим мне для смелости. Как правило, я стараюсь не выпивать перед работой. Алкоголь может помешать выполнению или совсем сорвать заказ. Но, сто пятьдесят граммов это немного. Думаю, что к ночи успею протрезветь. Но сейчас, без глотка крепкого напитка я, словно школьник, робею перед своей спутницей.

– Сережа, скажи мне, все в порядке? Ты сегодня странный.

Она смотрит на меня уже абсолютно серьезно. Веселые коричневые искорки исчезли с её зеленых глаз.

– Марина, похоже, что я испорчу наш сегодняшний вечер.

– Ну-ка, поподробнее.

Моя порция виски подоспела, как никогда вовремя. Я сделал большой обжигающий глоток и собрался с духом, пока официант наливал Марине вино в бокал. Оставив бутылку на столе, официант степенно удалился.

– Я все еще жду ответа, – напомнила Марина.

– Наш вечер будет неполноценным сегодня, я буду вынужден покинуть тебя, ради работы.

– Работы? Опять двадцать пять. Сержа, мы встречаемся с тобой уже два месяца и, каждый раз, когда мне кажется, что сегодня мы пойдем дальше, у тебя возникают неотложные дела на работе. Может быть, сегодня ты мне скажешь, что это за работа такая, которую нужно выполнять по ночам?

– Извини, Солнышко, я не могу тебе этого сказать. Пока не могу.

– Пока? То есть, по-твоему, я еще не заслужила ответов? Или ты мне пока не доверяешь? Сколько нам еще нужно встречаться, чтобы ты стал более открытым? Год, два?

– Марина, не в этом дело. Конечно, я доверяю тебе, просто… Я не знаю, как сказать…

– Скажи честно, – её голос вдруг стал тихим и заговорщицким, – Ты работаешь киллером?

– Киллером? Нет, что ты! – я глупо рассмеялся – Да я даже в армии не служил!

– А это обязательное условие, для вступления в ряды наемных убийц?

– Не знаю, наверное, да… Мне так кажется.