Марина Аверина - Контроль, успех, поражение

Семнадцать раз за примерно полтора часа. Неужели она и правда так часто смотрит на часы? Она этого даже не замечала за собой. Но как-то же должно объясняться то, что она в каждую минуту дня уверенно знает точное время.

Он смотрел на неё пристально и слегка агрессивно.

Бармен отошёл в другой конец стойки, оставляя им пространство для словесных манёвров без свидетелей.

– А ты считал? – пошла в нападение в ответ на агрессию Мария, как всегда учил отец.

– Да, – слегка отпустив хватку взгляда, ответил незнакомец, – это невозможно не заметить. На шестой раз я начал считать и насчитал семнадцать до нынешнего последнего раза. Хотя не уверен, что, пока я пытался выпустить тебя из машины или шёл впереди в коридоре, ты не посмотрела на них ещё лишнюю пару-тройку раз. Кстати, хорошие часы.

– Это подарок.

Холодность в её голосе заставила его слегка изменить безразличное выражение лица на более дружелюбное.

– Он умер? – спросил её собеседник без тени стеснения или сочувствия.

– Он – это мой отец, и он жив. Он подарил мне их в пятнадцать, когда разводился с матерью. Потратил целое состояние.

– Чтобы загладить вину? – скорее констатировал, чем спросил, он.

– Чтобы купить моё время. На будущее, когда оно ему понадобится, – парировала, всё сильнее пьянея и раздражаясь, Мария.

Собеседник посмотрел на неё с большим интересом. Как будто учёный натуралист, изучающий ранее неизвестный для него вид игуан, – с растерянностью и любовью.

Мария читала людей насквозь. Самой ей так не казалось, но даже подруга говорила, что у неё уникальный талант в этом вопросе. Этого типа до стадии понимания прочитать она не могла либо не хотела, либо там нечего было читать. Какой-то до боли стандартный типаж офисного топ-менеджера уровнем дохода слегка выше среднего класса. Скорее всего очередной генеральный директор, они часто попадались ей и у бара, и в постели. Кольца на пальце нет, семейной занятости в глазах тоже. Одинок и в его возрасте, возможно, с трагичной историей за плечами. Много пьёт.

В процессе их первого длительного диалога он осушил свой второй стакан и подозвал бармена обновить в третий раз. Мария допила до половины, лёд начал растворяться и слегка разбавлять алкоголь, хорошо, а то она такими темпами и один не осилит. А на одном останавливаться она сегодня явно не планировала.

– Как тебя зовут? – в пустоту спросил он.

Она удивилась. Обычно в таких ситуациях имя спрашивают в самом начале, в самом конце или не спрашивают вообще. Но он весь был какой-то необычный.

– Мария.

– Майк, – ответил он на американский манер и перестал быть незнакомцем.

Хотя продвинуться в коммуникации им это не помогло. Пауза молчания повисла на весь его третий стакан бурбона и остаток её коктейля. Бармен принёс ей второй бокал и забрал у её собеседника пустую тару, не оставив ему ничего взамен – всё без спроса и разрешения. После чего снова отошёл в свою сторону. Мария с недоумением посмотрела ему в спину, после чего перевела взгляд Майку в лицо. Оставшись без алкоголя, он полностью развернулся в её сторону на стуле, облокотившись левой рукой на барную стойку и смотрел на неё теперь в очевидно приятном расположении духа.

«Алкоголик, – подумала Мария. – Явно без пары рюмок не умеет смотреть на мир в радужном свете».

Тот улыбнулся.

– Он мою норму знает, – как бы объяснил Майк поведение бармена, – классный парень.

– А мою? – всё ещё злобно произнесла она в ответ.

– А тебе сегодня норма не нужна, рассказывай.

Чтобы рассказать, что случилось сегодня и что конкретно значило это в формате её жизни, нужно было описывать всё с нуля, с детского воспитания и вечной нацеленности на достижения. А психотерапии у бара ей сегодня ну очень не хотелось. Вроде бы. Но вдруг неожиданно примерно через полчаса она обнаружила, что рассказ льётся из неё плавной речью, дополняемый его вопросами и уточнениями по ходу. Без драматизации и вранья, просто как есть, как было, остывшие факты. Нить разговора собеседник не терял, монологи не прерывал, сочувствия или осуждения не высказывал. Просто слушал. Рассказывать было легко. Как, оказывается, нужно ей с кем-то об этом сегодня поговорить – удивилась девушка сама про себя.

– Ты так хорошо рассказываешь про возможность других вариантов и так откровенно понимаешь, что ты их не рассматриваешь. А могла бы ты их рассмотреть? Как думаешь? – резюмировал всё услышанное за вечер Майк.

– Наверное. Могла бы. Но как?