Джулия Никколти - Легенды пяти островов. Блоссом

– Как быстро! – сказала Ирина.

– Как всегда! Я провожу.

– Присматривайте за Катрин по мере возможности. Ну, когда в школу будете отвозить. Только скорость не превышайте.

– Я?! Никогда! Все будет по высшему разряду! Не волнуйтесь, – нарочито переигрывая и непрестанно улыбаясь, отвечал Тед. – Счастливого пути.

– Спасибо, – поблагодарила его Ирина, улыбнувшись в ответ.

Тед проводил Ирину до частного вертолета Orlov corp. Прощаясь, она еще раз тепло улыбнулась и помахала ему рукой.

«Все-таки странный сегодня день, – думала Ирина. – Будто первый раз переезжаю…» Но ведь до этого дня на Блоссоме Ирина была всего один раз, когда только открыли порталы и отец пригласил всю семью к себе на родину, в дом Дория.

Мама Елена и семилетняя Ирина были в восторге, мечта Александра Дмитриевича сбылась, а Карл предпочел сохранять безразличное каменное лицо и постоянно звонил на работу. Через два месяца родилась Катрин, а когда ей исполнился год, Прометей и Елена исчезли в собственной лаборатории. Они работали над новым кодом для еще одного портала. Многолетние поиски их местоположения велись безуспешно. Дедушка занемог и слег от горя, а все дела оставил Карлу.

У всего есть цена, и у большой мечты она большая. Порталы открыли путь в новый мир, о котором Ирина всегда мечтала, но летела туда совсем одна.

«Как долго мы летим. С порталом все было бы проще. Почему этим транспортом пользуется кто угодно, кроме меня? Почему Карл никогда не разрешает? Хотя… Тогда я бы упустила невероятный вид на океан! Который, впрочем, не с кем обсудить. Этот пилот умеет говорить? Он как робот с кучей схем в голове. Наверное, он слишком часто смотрит на океан. Но разве это причина не восхищаться им?!» – размышляла заскучавшая Ирина.

Каждая мысль отражалась ярким рисунком на белоснежном, как фарфор, лице Ирины. А когда Блоссом оказался в поле зрения, на нем сменилось еще с десяток выражений. Сначала любопытство сдвинуло концы прямых, но мягких бровей к аккуратному носику, затем Ирина так сильно прищурилась, что из-под густых, длинных, но по-детски полупрозрачных ресниц были видны только зрачки – два ярких огонька; шоколадные локоны растрепались до состояния творческого беспорядка. Когда Блоссом приблизился так, что виден был будто на ладони, на остров вместе с палящими лучами солнца полился свет из полных восторга нефритовых глаз Ирины, а ее чуть заостренные алые губы расплылись в нежной улыбке.

Да, чудный остров Блоссом цветет и пышет красотой круглый год, украшая будни жителей своего единственного города Флауербеда. Флауербед часто называют городом в городе из-за резкого разделения на две части, что отлично видно с высоты невооруженным глазом. Если смотреть сверху, то старый район города имеет круглую форму, а новый полумесяцем огибает его. Они выглядят как солнце и луна и соединяются северным, центральным и южным мостами, перекинутыми через узкую речку Горянку, и окружены смешанным лесом, широченное кольцо которого прерывается только у причала Блоссомского порта. Величественный порт сохранил древний белокаменный фасад с двумя вырастающими из прибрежных скал высокими башнями-маяками и вобрал в себя новейшие технические достижения своего времени.

В западной части находится новый район, сплошь застроенный многоэтажными зданиями с крышами – солнечными батареями или крышами-садами. По размерам он несколько меньше старого, почти «музейного» района и выглядит как часть современного мегаполиса. Все потому, что там находится огромный порт, с грузовыми кораблями у причала, вертолетной площадкой и, конечно, портостанцией, занимающей добрую половину порта. В порту никогда не останавливается движение, поэтому новый район всегда бодрствует, а вот на востоке, в старой части Флауербеда, жизнь течет значительно спокойнее. Здесь нет зданий выше чем в семь этажей, и все они следуют определенному стилю: белокаменные гранитные стены, символизирующие чистоту и вечность города, аквамариновая черепица – знак неразрывной связи с морем. На центральной площади – площади Дория – и над зданием Блоссомского порта реют голубые флаги Блоссома с белой водяной лилией. С одной лишь разницей: флаги на площади традиционно из шелковой ткани, а флаг в порту – это громадная горизонтальная голограмма, проецируемая в воздухе над всей портостанцией.

Ирина приземлилась на вертолетной площадке Блоссомского порта, который, можно сказать, и составляет весь новый район. Первое впечатление: «Сколько народу!» А ощущение – будто даже молекулы в здешнем воздухе двигаются быстрей, чем где бы то ни было на земле. Осмотревшись, Ирина сразу ухватила правила игры и, решительно шагая в сторону выхода, влилась в толпу. Вокруг царило многоголосие всевозможных акцентов. Люди наконец пришли к всеобщему миру, и настало время всеобщего языка. Но на вновь открытых землях его еще плохо знали, поэтому на Блоссоме отовсюду слышалась только древне-греко-латинская речь. Обычно туристам приходилось туго, но Ирина учила этот язык с детства по совету отца, невзирая на насмешки по поводу бесполезности ее занятий. После исчезновения родителей ее поддерживал только дедушка: Ирина упражнялась с ним с завидным упорством и в итоге овладела этим древним языком в совершенстве, как будто родилась и выросла на Блоссоме. На портостанции ее внимание привлек голографический флаг, но стоило замедлить темп, и толпа неумолимо уносила ее в другую сторону. Когда же Ирина поймала нужный поток, эта неуправляемая сила в момент вынесла ее за пределы порта.