– Вот что меня еще удивило, – продолжил Браун, – так это то, что Россия занимает третье место по количеству суицидов! – Тут уши Адама навострились.
– Неужели?
– Да, и я был пожарен, потому что первое и второе места занимали Гайана и Лесото, страны третьего мира.
– Да уж, живи я там – наверное, тоже предпочел бы повеситься, – снова хохот.
– Именно поэтому я был удивлен. Россия среди стран третьего мира по количеству суицидов. Неужели жить там настолько сложно? Это ведь мировой гигант, входит в Большую Двадцатку.
– Такая большая страна с населением примерно в сто пятьдесят миллионов входит в тройку лидеров по суициду, это сильно.
– Относительно количества населения цифра довольно большая.
– Интересно, в СССР тоже было так много самоубийств?
– Я думаю, в СССР самоубийство было запрещено законом, – снова хохот. Адаму стало интересно, каково это – обсуждать проблему другой страны, живя в своей, где тебе намного комфортнее? Ему хотелось жить там, в большом доме с большим двором, где он мог бы построить большую лачугу и играть в ней с друзьями. Прямо как в американских фильмах.
– Запрещать суицид – это сильно, но не думаю, что это сработает, – продолжали ведущие.
– Кстати, раз уж мы заговорили о России. У меня там есть знакомый журналист, хороший парень, работает в каком-то русском журнале. Он однажды рассказал, что с недавних пор им запретили писать про самоубийство, представляешь?
– То есть как – запретили? Просто взяли и запретили?
– Я сам был поражен!
– А они не могут послать их к чертовой матери и сказать: мы хреновы журналисты, имеем право публиковать любой инцидент!
– В том-то и дело, Харди, им запретили писать и обсуждать суициды в СМИ на законодательном уровне!
– Черт возьми. Неужели вместо того, чтобы искать решение проблемы, они предпочитают закрыть рты тем, кто обсуждает ее?
– Похоже, что так. У них ведь нет первой поправки, запрещающей ограничивать свободу слова, как у нас.
– Но у них ведь есть что-то такое, чтобы регулировало это?
– По-моему Конституция.
– Так почему Конституция не защищает их права?
– Я думаю, потому что у них конституция защищает в первую очередь тех, кто нарушает права остальных. – Недолгое молчание.
– Зато теперь там нет проблемы суицидов, – снова смешок ведущих. – Итак, уважаемые
зрители, после небольшой паузы мы продолжим нашу программу!
Дверь в общую комнату отворилась, торопясь, вошла воспитательница:
– Адам, вставай скорее! – она быстро выключила телевизор, откуда-то достала расческу и принялась расчесывать Адама и в то же время поправлять его одежду. Поразительно, как она не путается в действиях. За ней в общую комнату зашла заведующая детским домом с мужчиной и женщиной.
– Какой хороший! – радостно произнесла женщина, выбежав вперед всех. Она подошла к Адаму так близко, что он чувствовал ее дыхание. От нее пахло чем-то очень знакомым, мягким – каким-то цветком, только Адам не мог вспомнить, каким. Ее каштановые волнистые волосы казались нежными, как перья, которые он любит вытягивать по ночам из своей подушки. Ее зеленые глаза сияли жизнерадостностью так сильно, что это было заразительно, из-за чего он сам впервые за долгое время робко улыбнулся. Адаму вдруг показалось, что ему этого не хватало – чтобы кто-то заражал его радостью.
– Лена, не торопись ты так, напугаешь же, – рядом подошел мужчина. Адам понял, что происходит. Он снова на витрине. Среди детей это называли «знакомство с родителями», и поэтому Адам думал, что все дети в приюте просто находят родителей и уходят отсюда жить к ним навсегда. Когда он играл во дворе приюта, то видел за забором других детей со взрослыми и думал, что они уже нашли своих родителей. Он завидовал им, пока однажды, когда ему было шесть, его не забрала к себе молодая пара Тани и Алексея. Это стало огромным разочарованием в его жизни, ведь спустя год Таня рассталась с мужем, и Адам стал никому не нужен. Таким образом, Адам снова оказался здесь, только на этот раз он осознал, что другие дети за забором не «знакомились» со своими родителями – они просто не были брошены ими.
– Он довольно молчалив, но вы не пугайтесь. Если его развеселить, то он становится очень любопытен и разговорчив, – шептала заведующая мужчине. Елена по-прежнему рассматривала лицо Адама и странно улыбалась. Он не мог понять ее радость – почему она так улыбается?
– Я как твое фото увидела, то сразу поняла, что ты нам нужен. – Мужчина приблизился и присел на корточки. У него была добрая улыбка и доброжелательные голубые глаза, на уголках которых появлялись морщинки, когда он улыбался.
Читать дальше