Илья Смородин - Сносная неделя. Роман

Я перешёл дорогу, из-за теплого апрельского ветра моё пальто поднимается вверх, поддерживаю его руками. Длинный пешеходный переход, справа ещё один торговый центр, слева непонятное здание. На вывеске написано: спецодежда, рыболовный магазин и «быстрые деньги». Осталось пройти по прямой, между киосков, где продаются дешёвая литература, лотерейные билеты, календари, магнитики, в общем, всякая ерунда, а ещё, если зайти совсем вглубь, с правой стороны можно увидеть алкогольный ларёк и секс-шоп.

Я уже у самого финиша, поднимаюсь по треснутым каменным ступенькам. Слева продают выпечку, справа располагается курилка, а за ней автобусные перроны. Открываю дверь вокзала и попадаю внутрь. Здесь тоже ничего не изменилось: выходцы из Средней Азии что-то ремонтируют, бегают туда-сюда, заляпанные побелкой, слышна дрель, в углу, на скамейках, лежат бомжи. В единственную кассу за билетами стоит внушительная очередь. Турникеты со скрипом открываются и закрываются. Я встал за крайним человеком и принялся ждать Александра и своей очереди.

Александр появился буквально через минуту. Мы пожали друг другу руки, он встал рядом со мной:

– Привет. Как ты? – сказал он.

– Здорово, Саня. Да потихоньку всё, – ответил ему я.

– Как протекает твой автомобильный бизнес?

– Знаешь, неплохо. Как твои успехи?

Он посмотрел на меня, на лице появилась улыбка, а глаза засверкали:

– У меня всё шикарно. На днях заключили большую сделку с иностранной компанией.

– Круто. Я очень рад за тебя, – ответил я.

За незаурядным разговором мы подошли вплотную к окну, где покупаются билеты. Туда, где неадекватные граждане, в основном пенсионеры, выплескивают свою злость, если они напутали что-то, зачастую по своей вине. Мы приобрели два билета до Вторника и отправились на платформу.

Поднимаемся наверх. Идём в толпе людей, и это неудивительно, ведь наша электричка двигается до самой Пятницы. Какой-то бездомный наблевал себе под ноги, прямо на ступеньки, и отошёл в сторону. «Только бы не наступить, а то будет очень неловко и неприятно».

Мы вышли к своему перрону №2. Электричка уже ждала нас. Я с самого детства ненавижу электрички, ненавижу вокзалы, ненавижу товарные поезда, от которых исходит оглушающий шум. Я очень боялся этого места, да и, признаться, сейчас тоже очень его боюсь. Меня трясёт всего, когда я хожу по платформе. Заходим в седьмой вагон и садимся на твёрдые сиденья. Я расстегиваю пальто, бережно складываю его и кладу с левой стороны от себя, рядом с окошком. Чуть позже под пальто положил свою спортивную сумку, где ещё с вечера я подготовил кроссовки и тёплые носки на всякий случай.

Сижу. Кручу в руке билетик, на котором написано: Среда – Вторник, время в пути 33 минуты. «Ну не так и долго».

Я повернул голову и начал смотреть в окно. «Ну что ж, до свидания, моя дорогая Среда. Я совсем ненадолго, уже завтра вернусь к тебе. Не скучай, и я постараюсь по тебе тоже не скучать».

Электричка тронулась. Обстановка в нашем вагоне спокойная: половина людей сразу же задремала, некоторые смотрят в окна, наверное, любуются природой, старыми, разваленными домами, граффити на заборах, кто-то читает, кто-то играет в телефон.

Всю поездку я старался разговаривать с Александром, чтобы не погружаться в свои мысли. Мы обсуждали его успехи, общих знакомых. Но усерднее всего говорили о наших городах. Сам он из такого же «проезжего города», как, например, Понедельник. Да и как Вторник, теперь я уже могу заявить об этом. Я рассказывал ему о мусорке. Эта тема не давала мне покоя. Он относился к этой теме холодно, даже несмотря на то, что частенько посещает Среду, старался не спорить со мной и не разделял моих мыслей. Это не было его проблемой, мусорка его ничуть не беспокоила. Я не нашёл в нем поддержки, хотя, признаться, очень этого ждал.

Мы приехали во Вторник. Когда мы вышли из электрички, я совершенно ошалел. Город оказался настолько грязным, что всё вокруг было серое, включая лица людей. Все куда-то торопятся. И это неудивительно, наверное, хотя кому-то и не дано понять суть происходящего. Лишь теплое апрельское небо меня спасало.

Вторник находится намного ближе к Пятнице, чем Среда. Пятница – это идол. Для многих людей, как, например, вчерашний пассажир-чиновник, она является именно идолом. Но Среда превосходит Пятницу. Так было раньше, так будет и всегда.

Три огромных с каменно-железными ступенями подъёма, ведущие в тоннель, соседствующий с бесконечной магистралью. Кругом люди, серые люди, их ужасные лица. На их лицах злость, страх, спешка, недовольство. Никто не улыбается. Шумят машины, кто-то сигналит. По этому тоннелю мы прошли около десяти минут, пока не вышли вглубь города. Я всё время, что шёл здесь, испытывал странные чувства. Вначале мне совершенно не понравился город. У меня даже присутствовала навязчивая идея сразу же уехать обратно в свою родную Среду. Когда мы немного прошли дальше, у меня появилась надежда. Мне почти что немного здесь понравилось, а вскоре я полностью разочаровался. И в этом уж точно нет никакой вины местных жителей. Всё гораздо проще, и ответ лежит на поверхности. «Надо же, у кого-то такая судьба – быть здесь», – эта мысль меня также не покидала.