Герман Шелков - Чужие ошибки или рассказы неудачников

«Значит, грех на тебе, дядя, – сказала дама. – Видно, обидел кого-то. За то и расплачиваешься. Вспомни свои делишки и раскайся. Может, избил человека? А может другое злодейство совершил?»

Я огрызнулся: «Какое еще злодейство! Не убивал, не грабил. Иди себе, куда шла, бабуся, не лезь в душу».

Перед тем, как уйти пожилая дама сказала: «А ты вспомни хорошенько. Может быть, животных убивал ради забавы? Господь за каждую невинно пострадавшую букашку может круто изменить нашу жизнь. Ведь Он покровитель и заступник беззащитных. Вот только люди об этом не всегда помнят…»

Дама свернула за угол.

А я вспомнил убитых жаб.

Ох, и много же времени я провел с тех пор, размышляя об этом!

Нас было пятеро: Гостёк, Каляй, Кудря, Ноздря и я. Как сложилась судьба деревенских ребят? Мне захотелось это выяснить как можно скорее. «Нужно поехать, нужно поехать!» – твердил я себе. Порой от волнения у меня не получалось усидеть на одном месте.

Я выехал в деревню.

В доме тети Веры проживала ее родственницу а сама тетя Вера уже скончалась. Новая хозяйка встретила меня холодно. Не пустила дальше крыльцу не пригласила сесть на лавку. Даже воды не предложила.

О деревенских ребятах она ничего не знала. Кто они такие – ей было все равно.

Я отправился по деревне, расспрашивая всех подряд, то есть каждого, кто попадался, и наконец один местный житель сказал мне: «Эх, были такие люди, да уже нету. Кроме одного – Кудри…»

Вот что оказалось: Гостёк повесился, когда ему было двадцать лет. Каляй четыре раза побывал в тюрьме и прошлой весной умер от туберкулеза. Ноздрю убили в драке, десять лет назад. И только Кудря был еще жив, правда, потерял в загоревшемся доме свою семью и сам сильно обгорел.

Я пошел туда, где жил Кудря. Он меня не узнал. И его узнать тоже было невозможно.

Это был человек, выживший после пожара, с обгоревшим лицом и телом.

«Чего надо?» – грубо спросил он.

Я напомнил ему маленький пруд и несчастных жаб, но Кудря лишь сплюнул, махнул рукой и велел мне убираться восвояси. «Ничего знаку – только и ответил он мне. – А ты давай, иди отсюда. Не то я на тебя собаку спущу».

Я пошел на пруды и не нашел их.

Оказалось что прудов уже нет. Они высохли. Потом их засыпали и проложили дорогу.

Я отправился на станцию, сел в поезд и вернулся домой. Три дня мне не спалось, я измучился, непрерывно размышляя о том, что сам себе искалечил жизнь, уничтожил ее. Ведь я мог пожалеть жаб и уговорить деревенскую компанию не причинять им вреда. Они бы меня послушали. Но я об этом тогда даже не подумал…

Все мы, пятеро, жестоко расплатились за содеянное.

Я решил пойти в храм, чтобы рассказать церковному батюшке о своей жизни и спросить совета.

Только в церкви я и нашел спасение.

Через полгода одна прихожанка указала мне на человека, с которым, по ее словам, случилась похожая история. После церковной службы я догнал его на улице, и мы пошли вместе. Он оказался старше меня на десять лет. Его первые слова были о собственной жизни: она похожа на две половинки грецкого ореха, одна – светлая и здоровая, другая – почерневшая и иссохшая.

Когда-то всем увлечениям он предпочитал охоту. Обожал бродить по лесу с ружьем и бить зверя.

Двадцать лет назад он и два его приятеля, прихватив новые ружья, отправились охотиться. Но поход вышел неудачный – звери будто попрятались завидев молодцов с новенькими двустволками. Прошагав весь день охотники устроились в лесу на ночлег. Утром отправились дальше, но им снова выпала неудача.

К обеду они вышли на заброшенный хутор, давно оставленный людьми. Однако выяснилось что хутор все-таки обитаем: здесь поселились бродячие собаки, сбежавшие из города.

Взрослые собаки дремали в тени и на солнце, а малыши играли в траве, кувыркаясь и бегая за стрекозами.

Некоторые собаки вскочили и залаяли. А некоторые даже не пошевелились – ведь они и прежде видели людей.

Из-за обиды и злости на неудачный поход, а еще потому, что каждому очень хотелось испытать новое ружьишко, охотники застрелили всех собак. Настигли и взрослых, и малышей.

Трое мужчин, охваченных злобой и азартом, забрали полтора десятка жизней.

«Мне было тридцать лет, – сказал бывший охотник. – Все складывалось чудесно: жена, дочка, просторная квартира и хорошая должность на работе. Просыпаясь по утрам, я напевал от удовольствия. Мои приятели тоже были довольны своей судьбой. Мы могли прожить долгую и счастливую жизнь, но однажды совершили злодейство… Впрочем, мы не думали, что это злодейство. Ах, какая насмешка судьбы! Какая злая ошибка! Мы думали, что за каких-то безродных и бездомных собак нам ничего не будет. О, жестокое заблуждение! Неверие! Если бы я мог вернуть тот день и тот час, я разломал бы ружье об дерево и бросился бы бежать. Я не тронул бы и маленькой букашки!..»