Павел Шушканов: Академический год

– Извините, Даша. Это вообще не мое дело. И еще раз спасибо.

Она кивнула.

– Пойдете в бар?

– Скорее всего. Если у вас, конечно, подъезд не оснащен системой розеток на три ампера.

– Возможно, я чего-то не знаю про наш подъезд, но вот в баре сейчас будет не очень удобно. Скорее всего, все розетки Миши заняты телефонами приятно улыбающихся девушек.

– Вы тоже приятно улыбаетесь Мише, – заметил я.

– Ну, так я же девушка. Давайте сюда ваше устройство и разувайтесь. Посидите минут двадцать на кухне, попьете чай без всего. До магазина я сегодня так и не добралась.

– Это будет верх наглости с моей стороны, – заметил я.

– Я переживу. Разувайтесь.

Я сидел на табуретке за небольшим складным столом и понятия не имел, что я делаю и зачем. Это была одна из самых странных ситуаций за последние десять лет моей жизни. Я припомнил события еще более ранние, покопался в них и засмущался сам перед собой. Закипал чайник. На столе ждала девчачья кружка с сердечком и еще одна с сумасшедшим диснеевским кроликом. Обычная кухня, верхний свет. За окном темнота ночного города без звезд и вечернего уюта. Фотография на холодильнике. Там за слегка треснувшим стеклом Даша и еще какая-то девочка в спортивной куртке. Обе смеются и выглядят чуть моложе. На Даше желтая куртка, а на руке браслет. Я смотрел на фотографию и ощущал, что касаюсь чего-то интимного, личного – чужой жизни. Той жизни, где Даша носит желтую куртку и обнимает неизвестных подруг, где проходит ее жизнь, и живут ее родители, друзья. Того, что остается за гранью академической группы, где ты видишь лишь доступные тебе конечные образы каждого студента и воспринимаешь их по шаблонным критериям: опоздал – не опоздал, выучил – не выучил, ответил – не ответил, спросил—промолчал. Я пытался вспомнить, насколько давно я воспринимаю их именно так. Ведь когда-то я знал любимую музыку моих учеников, как зовут их домашних питомцев и героев любимых сериалов. Это точно было до того, как они стали потоком – серой массой, протекающей из одного академического года в другой, оставляя оценки в журнале успеваемости и пригласительные открытки на очередной выпускной.

Я поспешно отвернулся от фотографии, когда Даша вошла. На ней все еще была куртка и джинсы. На белой футболке наискосок протянулась надпись – No thanks!

– У вас там уже пять процентов. Если дело так пойдет и дальше, то вы и чай допить не успеете.

Этого вполне хватило бы, чтобы вызвать такси, но я промолчал. Ехать на край города из уютной кухни хотелось все меньше.

Даша села на табурет, по-турецки поджав ноги под себя.

– А вы знаете, мне даже приятно, что вы так заступились за меня. Я любила свой телефон. Теперь вот жалею.

– Я лучше промолчу, чтобы снова не извиняться, – сказал я.

– Нет, почему же. Вы имеете свое мнение и это хорошо. Пожалуй, это я слишком резко отреагировала, не стоило так. В конце концов, вы в чем-то правы.

– Может беда в том, что слишком добры к людям?

Даша улыбнулась и покачала головой, словно осуждала меня.

– Ладно, я делаю иногда не слишком разумные вещи и, возможно, со стороны это очень заметно. Но можно задам вам один вопрос?

Я кивнул.

– Можете описать свой день? Что вы делали, скажем, утром или в обед, до того, как пришли в бар.

– Пил кофе с бывшей женой, пока за ней не приехал ее новый муж.

Даша развела руками.

– И это нормально?

– Но ты же не знаешь всю ситуацию! – я незаметно перешел на ты, словно вечер продолжался в баре, а не на кухне в квартире напротив.

– Вот именно!

Я промолчал. Даша налила мне чай и потрогала кружку руками.

– Вы пьете кипяток?

Я улыбнулся.

– И ничего, если из Викиной чашки? У нас других нет, просто.

– Это с кроликом которая?

– Нет, это моя.

Чай мы пили молча. В соседней комнате неумолимо заряжался телефон. Вот скоро он пикнет об окончании зарядки и резко захлопнет окно с мир девушки, имя которой я даже не вспомнил в баре, а лица не узнал. Я пытался напрячь память, но группа казалась мне безликой.

– Не видел тебя в баре раньше, – сказал я.

– Я и не часто там бываю. Так, по случаю. Сегодня как раз такой случай. Хотя, иногда захожу и одна.

– Не страшно.

Даша пожала плечами.

– В основном там спокойно и культурно. Нет, иногда, конечно, приходится просить особо общительных не распускать свои тентакли.

Я поперхнулся кипятком. Даша подала мне полотенце и склонила голову на бок с улыбкой.

– О, да нам известно, что это такое. Какое же мало я все-таки знаю о своих преподавателях.