Дина Сажина - С точки зрения измены

Леся производила впечатление женщины, у которой все отлично, а если нет, то она решит все вопросы сама.

Поэтому, чего встревать, лучше пожаловаться на свои проблемы, тем более, что она действительно могла помочь дельным советом.

Такое положение дел Лесю не радовало, она даже прошла несколько женских тренингов в попытках откопать в себе трепетность или на худой конец пробудить в себе «лань», но ничего не получилось.

Не умела она искренне пребывать в растерянности, а главное – ждать. Ведь пока мужчина раскачается помочь, куча времени пройдет, да и не факт, что правильно поможет.

“Даже подарок путный сами выбрать не могут,” – подумала Леся, вспоминая последнее подаренное Никитой платье, в котором она была похожа на жуткую смесь гусеницы и сморщенной от холода картошки.

”Те, кто уверяет, что с мужчинами можно знакомиться на курсах английского, видимо, ходят в другую школу или знакомятся в коридоре” – произнесла она заготовленную фразу и подмигнула Наташе, протянув руку – “Леся”.

Фраза была выбрана не случайно. Она знала эту особенность замужних женщин воспринимать неустроенных подружек с легкой долей снисхождения и покровительства. Как будто они пришли к финишу чуть раньше и теперь имеют право подбадривать других, освещая своим опытом им дорогу к счастью. Та же доля ощущения превосходства присутствовала и по другую сторону. Потому что до тех пор, пока ты не совершил выбор – ты в нем свободен, и это здорово, как ни крути.

Поэтому каждый статус имел свои плюсы и обе стороны испытывали определенное любопытство к происходящему друг у друга, что, по мнению Леси, было отличной почвой для начала общения.

Наташа на приманку клюнула и радостно подхватила диалог.

“Ну что ж, все даже проще, чем я думала, в следующий раз позову ее попить кофе и пожалуюсь на какого-нибудь ухажера, который меня недооценивает. Это должно запустить ответную реакцию в виде жалоб на собственного мужика. Кажется, по такой схеме общаются замужние женщины.” – подумала Леся, краешком глаза рассматривая Наташу.

К своему сожалению, она не нашла на ее стене в соцсети ничего, напоминающего кризис в отношениях с Никитой. Ни тебе цитат про то, каким должен быть “настоящий мужчина”, ни слезных песен, ни чрезмерного пиара своих отношений, ничего. Наташа оказалась крайне адекватной, что на первый взгляд усложняло задачку из двух действий.

“Значит, будем нагнетать обстановку, вызывая подозрения. Улик я тебе подкину” – решила Леся и принялась изучать задание, объявленное преподавателем.

“А он ничего так, симпатичный” – сказала она шепотом Наташе, и та рассмеялась.

“Тут на него очередь из впередисидящих. Знакомиться-то больше не с кем, как ты правильно заметила, а он, говорят, не женат” – ответила она.

Леся посмотрела на стоящего у доски мужчину внимательнее. Как там его зовут? Егор, кажется. Да, Егор.

Он был полной противоположностью коренастому, темноволосому и кареглазому Никите – высокий, худощавый и русоволосый. Цвет глаз ей как следует рассмотреть с последней парты не удалось, но похоже, что голубой.

“А Вы у нас новенькая?” – спросил тот, словно почувствовав на себе ее взгляд.

“У Вас – да” – обворожительно улыбнулась Леся, чем наверняка разозлила впередисидящих, которые еще с момента ее прихода начали активно перешептываться.

“Курицы” – подумала Леся.

Она любила дух соперничества, даже если сам выигрыш не был ценен, поэтому решила развлечь себя, раздражая их открытым соблазнением Егора.

Тем более, что он был действительно ничего.

Он сразу ее заметил, еще в коридоре. Такие женщины всегда ему нравились, но, к сожалению, практически никогда взаимно. Егор не отличался яркой брутальной внешностью, которая бы помогала ему выделиться из толпы и привлечь их внимание. В юности он год или два ходил в тренажерный зал, чтобы нарастить мышцы, но результат не был ошеломляющим, и он заменил ненавистные тренировки с железом на бег и плавание. В конце концов, у него были другие преимущества, на которые правда реагировали такие классические хорошие девочки, с которыми он откровенно скучал.

Вот и сейчас они кучковались на первых партах и радостно его приветствовали. А она даже не обратила на его появление никакого внимания, пока он не начал урок.

Само преподавание английского языка являлось для него чем-то вроде хобби, и никак не было связано с основным заработком.

Егор назывался завораживающим словом «бизнесмен», которое совершенно не вязалось с его мальчишеской внешностью, но приносило ему доход, позволяющий посвятить некоторое время делу, которое ему нравилось.