Елена Леонтье - З А Т Я Ж Н О Й П Р Ы Ж О К. РОКОВОЙ РОМАНЧИК

Савелий вернулся, он по-прежнему такой солидный, седовласый и по-прежнему красивый, хотя толстые пальцы и отвисающий живот все больше выдавали в нем возраст и отсутствие системных физических занятий. Лия и Савелий, эта неразлучная парочка, опять вместе на всех светских мероприятиях, а все их знакомые так заняты своими делами, что и не помнят тот странный период в их жизни, когда Лия была с таким нелепым Джеймсом, а Савелий повсюду таскал за собой какую-то невнятную девицу с упругой задницей.

Но и теперь, давая свободу своему мужу, Лия часто ловила себя на мысли, что сыта по горло его свободой. Однако это стало нормой их отношений. Да и разве могла она упрекнуть его в том, что свободой пользуется лишь он? Лия не говорила ему об этом, но ей очень хотелось, чтобы он догадывался, как она без него одинока, как несчастна. Ей хотелось, чтобы он оставался на ночь, чтобы она видела по утрам его солнечную улыбку, но она молчала. Да и квартирка у нее теперь была такая маленькая.

– Дорогая, это же безумие. Как ты могла поменяться на такое жилье, да еще и работать стала. Кто мог бы подумать?! Ведь я обеспечиваю тебя. Это всё блажь. Лия, милая, это пройдет.

Не прошло, Лия использовала работу в качестве терапии. Помогало, хотя на душе было не спокойно.

А тут еще этот сон не шел из головы. Про Джеймса. Длинный такой! Она и не припомнит, чтобы ей вообще сны снились, так, какие-то обрывки могла вспомнить, а тут прямо кино на полтора часа. Лия помнила его до мелочей, до мельчайших подробностей, это пугало ее и одновременно притягивало. В какие-то поворотные, переломные моменты жизни иногда люди видят такие сны, которые легко можно спутать с реальностью, с событиями, действительно случившимися с ними. Порой человеку приходится сделать усилие, чтобы осознать и держать в уме простой, казалось бы, факт – этого не было, это только сон. Но сновидение так глубоко «въедается» в душу, что уже начинает влиять на дальнейшую жизнь, как влияют реальные события.

Лия уже отъехала от парка, но остановила, припарковала машину у обочины и прикрыла глаза, в ее мозгу в тот же миг возникла картинка – сначала чуть размытая, но с каждым мгновением она проявлялась всё четче.

Она идет по коридору какого-то госучреждения – невзрачного, провинциального, это становится понятно, глядя на обшарпанные стены с какими-то характерными наглядными пособиями: схемы эвакуации, графики дежурств. В конце коридора приоткрыта дверь. Она знает, что там Джеймс. Но также она знает, что это не ее Джеймс, это Юрий… Она подходит к двери и толкает ее, дверь открывается медленно и трудно, словно в комнате не воздух, а вода… Лия делает шаг в комнату и правда – ей становится холодно, будто она погрузилась в холодную воду, ее начинает бить мелкая дрожь. В конце комнаты за желтым столом из ДСП сидит он, Юрий-Джеймс, в каком-то ужасном темно-синем костюме с очень короткими рукавами. Он уставился на пустой стол, опустив голову так, что видны были лишь его макушка и уши. Лия вдруг поняла, что не знает, что ему сказать и зачем она вообще здесь, с какой целью. Но он заговорил первым. Голос глухой, словно из-под земли; он говорил, не подняв головы, продолжая смотреть в стол.

– Да, вот такой я… Выше головы не прыгнешь, и я не смог.

Она развернулась и вышла в коридор. Первые шаги давались с трудом, будто она шла сквозь воду, но с каждым шагом сопротивление уменьшалось и, что еще важнее, на душе становилось легче. Легкость передавалась всему телу, длинный узкий коридор Лия преодолела сказочно быстро, как бывает только во сне – буквально в несколько шагов. Она вышла во двор, залитый светом и щебетом птиц. Ярко-желтое такси приветливо распахнуло перед ней двери, и женщина с наслаждением захлопнула дверь за собой, погрузившись в мягкое сидение позади водителя.

– Поехали!

За окном снова замелькали деревья, Лия не смотрела в окно, она ощущала это по тому, как мелькали мимо дорожные фонари, свет которых проникая в салон заливал всё вокруг непрерывным теплым потоком. С каждой секундой тяжесть уходила, отпускала ее, пока Лия не почувствовала, что летит над землей – легко и неудержимо.

– Не касаясь земли… – тихо произнесла она перед самым пробуждением».

Сын Рузанны Игоревны, видимо, он еще спал, когда Лия позвонила в дверь… Ей открыл на вид совсем юный парень, высокий, нескладный, с острыми локтями. Он был одет в тренировочные штаны и футболку на изнанку. На щеке его виднелась розовая морщинка от подушки. Это было так трогательно.