Ольга Рем - Планы Преисподней (Ад)

Оба вышли из комнаты и направились на кухню, пройдя мимо спящего Никиты. Войдя на кухню, Артём произнёс:

– Привет, пап. Михаил повернулся к сыну и ответил:

– Привет, присаживайся. Будем ужинать, – и отодвинул стул. Артём присел, а мама накрыла на стол.

– Мам, прости, я не хотел, оно само вырвалось.

– За что я должна тебя простить? – удивлённо спросила Валентина.

– Ну, я, когда с Никитой ругался, то нечаянно сказал: «Да, когда ты сдохнешь от своих наркотиков и пьянки, родителям немного легче будет». Я, мам, со зла ляпнул, прости, я так не думаю.

И на кухне наступила тишина. Потом Валентина встала со стула, подошла к сыну, обняла и произнесла:

– Милый, не кори себя, ты ни в чём не виноват.

– Ну, хватит об этом бездельнике, давайте спокойно поужинаем, а то всё стынет, – произнёс Михаил.

И только все взялись за столовые приборы, как в кухню, ещё не проспавшись, ввалился Никита.

– О, всем привет, – произнёс с натяжкой Никита. Никто не обратил внимания.

– Эй, ботаник, двигайся, – сказал Никита, двигая брата.

– Прекрати своё хамское поведение, – произнёс Михаил.

– Ой, прости, батя, больше не буду, – съязвил Никита, и продолжил: – Батя, дай денег, и я уйду.

– Нет, даже не думай, я не дам, иди работай. Хотя, я забыл, ты же не умеешь и не хочешь, – ответил Михаил.

– Батя, ты чего, я не могу, и у меня скоро будет ломка, – сказал Никита.

– Давай тогда определим тебя в больницу, вылечим от зависимости, – сказал Михаил.

– Да ты чего, совсем ошалел? Я не выдержу и сдохну от ломки, – начал кричать Никита.

– Я своё решение не меняю, ясно тебе, а сейчас решай – либо лечение, либо проваливай к себе и больше не приходи, – грозно ответил Михаил.

– Мам, ты чего молчишь, я же твой сын, помоги мне, – резко повернулся Никита к Валентине.

– Я люблю тебя, но считаю, папа прав. Мы больше не можем так, и тебе стоит лечь в клинику, – произнесла Валентина.

– Да вы чего, оба умом тронулись? А хотя, пошли вы на хрен, и без вас справлюсь, – в бешенстве проорал Никита.

И вылетел из комнаты. В комнате наступила тишина. Никто не мог даже к еде притронуться, каждый понимал, что произошло, но поступить иначе уже не было сил и желания.

Когда Никита ушёл из квартиры родителей, в его голове стояло одно: где найди очередную дозу. Продать что-то из квартиры не получится: весь город знает, чья она, да и продавать особо нечего, кроме мебели, и столового прибора, и посуды. Воровать не получится, он уже пытался.

Так и побрёл Никита домой, позвонить друзьям – думал парень, да хороших у него не было, все исчезли, когда он присел на дурь, а остальные такие, как он. Ничего не оставалось, как идти домой и умереть, ведь у него была последняя стадия наркомании и алкоголизма, и порой ему самому жить так не хотелось, устал от такой жизни, хотелось всё поменять, но он не мог уже остановиться.

Придя домой, Никита с трудом открыл дверь и валился в квартиру. Квартира была обычная, двухкомнатная, с минимальной мебелью, а бардак был, как будто не квартира, а свинарник. Никита на это не обращал никакого внимания. Он привык так жить.

Не разувшись, он побрёл к тумбочке, где стояла последняя бутылка спиртного. Только Никита взял бутылку в руку, как в кармане зазвонил мобильник, с неохотой Никита вытащил телефон из кармана, чтобы глянуть, кто звонит. На телефоне высветилось «мама», парень отклонил звонок и бросил телефон на кровать, а сам взял бутылку, открыл её, выпил часть и завалился на кровать.

Парень не заметил, как уснул, и ему приснился странный сон. Суть была такова, что он был на собственном суде, только не знает, на каком. Проснулся парень от того, что хотел сильно пить, встав уже почти трезвым, не мог понять, что с ним. Был ли это сон или наяву к нему кто-то приходил. Никита попил воды и снова завалился спать, при этом допив до дна остатки в бутылке. На этот раз Никита проснулся от того, что его ломало очень сильно, и ему нужна была доза, ведь он был наркоман со стажем. Парень решил, лучше смерть, чем больница, и не стал звонить родителям.

Никита знал, что у него последняя стадия наркомании и врачи ничем не смогут помочь, ведь он уже лечился и ничего не вышло. Парню с каждым часом становилось всё хуже и хуже, но он всё равно не звонил родителям, да и не мог: его всего трясло. Время шло, а Никита уже не знал, который час и что сейчас – ночь или день, в квартире всегда было темно. А телефон он не брал, когда звонили, да и не мог, он знал, родители не придут – на работе, да и после работы не придут, даже мама. Он же на днях сильно поругался с ними. Ведь мама всегда слушала отца, да и скандалить из-за него с Михаилом Елена уже не могла и не хотела, ведь выходки Никиты всех достали и самому парню надоели, а брат гордый – не придёт, вот и придётся ему точно подыхать, а ему совсем этого не хотелось. И в этот момент ему совсем стало плохо, что боль не перенести. Вдруг его пронзила такая ужасная боль, а потом – ничего, всё прошло. Но взамен боли пришла паника, Никита сидел на диване, а его тело лежало неподвижно.