Виорэль Ломов - Небывалый случай в зоопарке

Нравились Пуле собачки, бегущие куда-то по своим делам, кошки, увиливающие от любого дела, выскочивший из-под досок на секунду-другую бурундук. Когда им встречались лошадка или ослик, восторгу девочки не было предела, она протягивала им на ладошке печенье и хвалила животных за их красоту.

Однажды на окраине города они заметили рядом с дорогой громадного ежа, старого, у него даже иглы были желтовато-седые.

– Возьмем ежика, ему тут одному грустно, – сказала девочка.

Отец надел на ежа свой берет, и они принесли его домой. Еж понюхал еду, но не притронулся к ней. Грусть не покидала ежа, и через день им стало жалко зверька, и они отнесли его обратно. Рядом с ним они оставили яблоко. Когда Пуля обернулась в последний раз, она увидела, что еж развернулся и носом тычется в яблоко, а к нему скользит по асфальту, как по воде, трясогузка. Девочке стало радостно, и она сжала ручонкой широкую ладонь отца.

***

На уроках зоологии Пульхерия блаженствовала. Ведь речь шла исключительно и только о ее любимых созданиях! Когда она отвечала о них урок, глаза ее блестели, а голос звенел. Одноклассники удивлялись, а учительница умилялась.

– Ты, наверное, будешь зоологом? – с воодушевлением спрашивала она.

– А зачем? – простодушно отвечала Пуля.

Как-то после очередного урока зоологии она пошла в зоопарк и спросила у контролера:

– Кто тут у вас самый главный?

– Лев.

– А еще?

– Еще сторож Силантий. Юрий Борисыч, – обратилась контролер к спешащему мимо мужчине. – Тут вот вас спрашивают.

– Я слушаю вас, – остановился тот, с любопытством глянув на рослую, пышущую здоровьем девчушку.

– Я могу ухаживать за животными.

– Это прекрасно, прекрасно! Продолжайте в этом же духе. – И Юрий Борисович заторопился по своим делам.

– И я знаю все их повадки и как кого лечить и кормить.

– Так, – снова остановился Юрий Борисович, – и что же?

– Возьмите меня воспитателем к животным.

Юрий Борисович рассмеялся:

– Сколько тебе лет?

– Я справлюсь.

– Хорошо, вон там обратись к Майе Федоровне. Скажи, я послал. Приходи завтра, поговорим. Извини, в райком спешу.

Так Пульхерия стала самым младшим «воспитателем» в зоопарке, за что ей ежемесячно выплачивалось двадцать рублей. На первую и вторую получку девушка купила туфельки. Новые туфельки с перепонкой хорошо смотрелись на ее ножках, а тугие ножки в новых туфельках – еще лучше.

Пару лет она «воспитывала» животных, а после школы устроилась в зоопарк постоянно. Ее полюбили все: и работники, и «воспитанники». Бурый медведь вообще взял Пульхерию под свое покровительство. У девушки была широкая кость и крупная плотная фигура, которая не могла не нравиться медведю. К тому же она во всём любила порядок и чистоту.

***

Из событий, предшествовавших этой истории, стоит упомянуть о стороже Силантии, положившем глаз на Пульхерию. Ввиду своей более чем скромной конституции (на нем был пиджачок сорок шестого размера и башмаки тридцать восьмого) и перманентного пьянства, связывающего свободу движений, Силантий довольствовался громкими речами и умильными взглядами, за что на него крепко рявкал бурый медведь.

Однажды Силантий разухарился, петухом глянул на Пульхерию, пришедшую в тот день в легком платье, рванул рубаху на груди и пошел на клетку с медведем со словами уничижения и презрительными жестами. Подойдя необдуманно близко к зверю, он упустил момент, когда медведь схватил его за штаны и потянул к себе. У сторожа хватило ловкости выскользнуть из брюк, которые медведь тут же и разодрал на несколько полос. Силантию влепили выговор, который он обмыл лишней кружкой пива. А Пульхерия впервые увидела, как тощи мужики снизу. Совсем никакие!

Для Христины было бы оскорблением узнать, что человек произошел от обезьяны. Разве только в том смысле, как кошка, измельчав, произошла ото льва. Впрочем, вряд ли Христина узнала бы об этом, так как при всём своем любопытстве была исключительно тупа. Даром что называлась шимпанзе. Ей было плевать на то, что, прежде чем человека запустить в серию, Господь создал обезьяну в качестве опытного образца. Христину, скорее всего, достали из «изолятора брака».

Христина была старожилом зоопарка, хотя родом из Африки, очень суетливой и, прямо скажем, недалекой обезьяной. Несмотря на цивилизованность места своего пребывания, от своих сородичей она далеко не ушла и умом не блистала. Понятно, с человеческой точки зрения. Сама же она оценивала себя высоко. Можно представить, сколько забавного рассказала бы она о себе, окажись среди родни или на телевидении.