Артём Посохин - Исправители судеб

– Я искренне стараюсь, но…

– Гунли, – перебил его Айрис, – друг мой старинный, давай верить в лучшее и опираться только на факты, а не на внутренние ощущения. Хорошо?

Гунли поджал губы и, нехотя, кивнул. Ему очень хотелось рассказать о последней выходке сорванца, но сделать этого не мог, ведь он дал Кейдану обещание молчать.

Повернувшись спиной к господину, Гунли сделал несколько шагов к двери и растворился в воздухе. Дымка белого цвета, оставшаяся после его исчезновения, рассеялась через пару секунд.

Лучи солнца известили жителей города о начале нового дня. Двухэтажное кирпичное здание гостиницы смотрело пустыми окнами в безлюдный двор. Ветер, гоняя листву и ловко подхватывая мусор, забрасывал всё это на высокое крыльцо, расположенное в центре фасада. Из дымохода на крыше вырывалась еле заметная струйка дыма. Любимое место постояльцев – терраса на втором этаже – пустовало. Пластиковый стол и стулья, стоявшие там, в этот момент выглядели покинутыми и блёклыми.

Иногда Ясмина баловала себя и, оставив на время бесконечные дела, пряталась здесь от суеты. На террасе можно было насладиться свежим воздухом, выпить кружку чая, кофе или провести время за интересной беседой с постояльцами.

– Доброе утро, мистер Лэнхри! – раздался детский голос.

Эон с трудом открыл заспанные глаза и посмотрел на Лили.

– Утро? – просипел он, поднимаясь.

– Ага. Утро! – она махнула в сторону окна, из которого лился яркий свет.

Эон подвигал головой, чтобы размять шею. Тело немного ныло – ковёр, на котором он проспал всю ночь, явно не мог считаться комфортной постелью. Но Эон не был неблагодарным. Он был очень признателен той, что укрыла его одеялом и заботливо подложила ему под голову подушку.

Он осмотрелся. Темнота, накрывавшая мир более суток, рассеялась, уступив место долгожданному утру. Этот факт бодрил сонный разум, но вопросов меньше не становилось.

Именно в этот момент, как будто демонстрируя Эону готовность дать ответы на мучившие его вопросы, судьба привела в их дом гостя. Раздался стук в дверь.

Продолжая разминать шею, Эон вышел в коридор и прислушался.

– Мистер Лэнхри! Вы здесь? – раздался хриплый мужской голос. – Откройте, пожалуйста, это полиция.

Эон запрокинул голову и, глубоко вдыхая, подошёл к двери. Немного помедлив, он открыл замок.

– Слава высшим силам, Лэнхри, вы не уехали из Эльтоса, – протараторил вошедший.

Долговязый худощавый мужчина, заложив руки за спину, начал прохаживаться взад-вперёд по коридору. На нём были тщательно вычищенные туфли, отглаженные брюки в клеточку и лёгкое стильное пальто. Он выглядел бы щегольски, если бы не взлохмаченные волосы каштанового цвета, переходящие в такую же взъерошенную бородку, которые придавали ему вид слегка неряшливый.

Эон молча наблюдал за гостем – это был заместитель начальника полиции, Жан Кюри. Тот выглядел растерянным и встревоженным, а поднятые вверх густые брови делали лоб более сморщенным. Хотя в его волосах были проблески седины, а лицо покрывали морщины, старым он не был. Просто издержки профессии: нервы и вечный недосып – наложили отпечаток на его внешность.

– Что происходит, Эон? – остановившись, спросил Жан. – Чувствую неладное, – он провёл ладонью по уставшему лицу.

– Я думал, вы мне расскажете, – ответил Эон, поглядывая на улицу в приоткрытую дверь.

Осенняя прохлада, бесцеремонно ворвавшаяся вслед за гостем в дом, принесла с собой и запах гари.

– Через час в кабинете мэра совещание и вы нам очень бы пригодились. Объяснить произошедшее, используя наши прежние представления о жизни, просто невозможно. Нужно мнение эксперта, – он отвёл взгляд в сторону, словно ему было неловко за то, что сейчас скажет, – консультанта полиции по вопросам, связанным с неординарными явлениями и обстановкой. То есть, ваше.

Эон старательно скрыл улыбку. Услышать подобное признание от человека, считавшего его работу никчёмной пустышкой, было приятно. Таких, как Жан, Эон не винил. Он понимал: поверить в нечто сверхъестественное, если лично не являлся его очевидцем и никто из близких с подобным не сталкивался, трудно. И Эон знал, очень многие не верили в научные объяснения, которыми он готов был поделиться.

Но сейчас… Сейчас же Жан смотрел на него, как на последнюю надежду человечества.