Александр Александров - Белый, белый снег… (сборник)

– А вы дядя Саша, как считаете?

Я поправил рюкзак в изголовье, задумался.

– В страданиях вызревает душа человеческая. Совершенствуется и растет…

– Зачем? – спросил Тимка.

– Наверное, так Богу угодно.

– А люди, по-вашему, откуда взялись?

– Ну, не от обезьян, я думаю.

– Кстати, от обезьянах… – подобрав под себя ноги, Тимка уселся на нарах. – У меня есть свое мнение, насчет теории Дарвина.

– Какое? – с интересом спросил Борисенок.

– Не знаю, как объяснить… Вот, смотрите, мир, который нас окружает, из чего состоит?

– Из молекул, из атомов…

– Это так, но я немного о другом хотел сказать, крупнее взять, что ли… – Тимка улыбнулся. – Все вокруг состоит из живых организмов. От мельчайших жучков-паучков – до тигров со слонами. И вот, представьте себе, откуда-то из космоса, падают на Землю, ну, как бы, заготовки души. И начинается процесс… Сначала комарик, потом птица, потом зверь какой-нибудь. Ступенька за ступенькой, много жизней… А потом, когда душа уже оформилась – вселяется в новорожденного.

– Интересно, – сказал я. – Прочитал где-то?

– Нет, сам придумал.

– Ну, ты голова!.. – шутливо откликнулся Борисенок. – В академию тебя надо.

– Вот отслужу в армии… Потом, может, и поступлю.

– Это хорошо, что ты такой наблюдательный, – похвалил я паренька, включаясь в игру. – А хочешь, я твою теорию продолжу?

– Давайте.

– Ну вот, вселилась душа в новорожденного, и что потом?

– Как что? Созревает окончательно и улетает на небо.

– Здорово, – вставил Борисенок. – Прямо инкубатор какой-то получается.

– Да, – согласился Тимка. – Земля – инкубатор, для выращивания душ.

– Погоди, – сказал я. – Вот, допустим, прошел цикл от новорожденного до зрелости. Но результат может быть разный. Один человек, например, благородный, умный, добрый… А другой – злой, жестокий, коварный. Один – светлая душа, а другой – садист и убийца.

– Не знаю, – смутился Тимка. – Тогда, наверное, душа возвращается в исходную точку и все начинает сначала?

– Да, – с усмешкой отозвался Борисенок. – Если садист и убийца – тогда все сначала. А если просто дурак – тогда от новорожденного…

Он погасил свечу и улегся на нары.

– Ладно, давайте спать, философы. Завтра рано вставать… А то какие из вас охотники?

Борисенок и Тимка уснули быстро. А я все лежал в темноте и думал.

«Может быть так, цикл за циклом, – мысленно продолжал я начатый разговор, – душа обретает совершенство? И только потом – вечную благодать… Вот только не ясно одно. Важна ли при этом самореализация человека? Покорение каких-то жизненных вершин?.. Ведь достичь духовного совершенства можно в любой глуши. Соблюдай божественные заповеди – и довольно… Так что же толкает людей на поиск всенародного признания? Зачем им нужна оценка своих способностей и талантов? Только ли в тщеславии и материальном благополучии дело?.. Сложно все. И нет ответа ни на один вопрос. Ибо не в силах ум человеческий понять то, что ему не дано…»

После утреннего чая мы стали готовиться в путь.

Идти решили по двум маршрутам… До Витькиной избушки отсюда можно было добраться либо вдоль реки, либо по едва приметной лесной дороге, которая начиналась километрах в двух, на старых вырубах. Судя по карте, которую одолжил мне дед Захар, расстояние в том и другом случае было почти одинаковым.

Конечно, идти всем вместе было бы сподручнее и веселее, но это уменьшало охват территории… А так – мы за один раз обследовали приличный участок тайги.

Вдоль реки отправились Тимка и Борисенок. Я с Абреком пошел по лесной дороге.

– Если увидишь след – догнать не пытайся, – сказал Борисенок, поправляя на плече карабин. – Далеко сейчас не уйдет. А вместе мы потом спокойно его прищучим. Да и безопаснее, если что…

Чтобы Абрек не убежал за хозяином, я взял его на поводок. Идти через лес с привязанной на поводок собакой было неудобно. Пес то и дело совался между деревьев, норовил забраться в самый бурелом, но я терпел… Наконец, убедившись, что отошел достаточно далеко, сунул ему кусок хлеба и отпустил на все четыре стороны.

Поначалу Абрек несколько раз порывался вернуться обратно, но я всякий раз подзывал его, угощал хлебной корочкой или сахаром, и мы шли дальше. Вскоре охотничий инстинкт победил, и пес, позабыв обо всем, пошел впереди меня широкими галсами.

Мы вышли на старую лесную дорогу. Абрек пробежал немного по ней и свернул в лес. А я пошел прямо… Снегу за ночь выпало очень много. Все побелело вокруг. Деревья согнули под снежной тяжестью свои ветви, а кусты, так и вовсе поникли, образовав непроходимые заросли. Ноги утопали в мягком снежном ковре выше, чем по щиколотку. Но идти было легко… Вот через месяц – без лыж здесь пропадешь.