Максим Салос - Ладони ангела

– Наташенька, – голос бабушкин выражал растерянностью и тревогу. – Я хочу тебя попросить кое о чем. Можно?

– Да, бабуля.

– Не говори пока никому об этом, хорошо? Пусть это будет наш с тобой секрет.

– Настоящий секрет? – на лице Наташи был неподдельный восторг.

– Да, настоящий секрет, – ответила бабушка.

– Ура! – закричала Наташа. – У меня есть настоящий секрет.

– Пойдем, Наташенька.

Поздно вечером, когда Маргарита Александровна уложила внучку спать, я стоял рядом с Наташиной кроватью. Детский сон беззаботен и прекрасен – за ним можно наблюдать часами. Знаешь, чем больше забот и тревог у человека, тем более чутко он спит. А сон малыша крепок всегда. И это совсем не значит, что маленький человек не способен тревожиться. Совсем наоборот – его переживания глубоки и многогранны.

Вот только взрослый человек с годами теряет способность проживать до конца собственные эмоции. Поэтому они глубоко застревают в его душе, подчас не давая спать по ночам. А чувства ребенка – это навсегда. И пусть это «навсегда» проходит через минуту. Но, когда он плачет – его мир целиком состоит из слез. Когда смеется – во Вселенной не существует ничего, кроме его звонкого смеха. Они настоящие, честные, искренние, эти забавные маленькие люди. Однажды все на земле поймут ценность этих маленьких душ и встанут на колени перед собственными детьми, сказав одну-единственную фразу: «Спасибо, что ты пришел в мою жизнь».

Наташа крепко спала, иногда смешно ворочаясь и потирая нос своей маленькой ладошкой. А когда Маргарита Александровна выпила перед сном свой любимый сладкий чай и легла в кровать, до меня донеслись обрывки ее слов. Я никогда не слышал, чтобы она молилась. Но в тот вечер, похоже, ее слова были именно молитвой.

Я все также стоял рядом с кроватью Наташи, мне даже было немного неловко, что слова Маргариты Александровны доносятся до меня. Она говорила очень тихо, но обрывки ее слов я помню прекрасно.

– Зачем ты дал ей это?.. неужто я мало натерпелась… хочешь, чтобы она стала такой, как я?… но, зачем, скажи мне, зачем? – шептала бабушка в темноте.

Маргарита Александровна повторяла эти слова снова и снова. Я, кажется, понимал, что они значат. Мне захотелось той ночью коснуться Наташиной головы еще один раз – избавить ее от того, что делает девочку непохожей на других и там беспокоит ее бабушку. Я даже поднес свою ладонь ко лбу малышки, задержал в нескольких миллиметрах над кожей, почувствовал тепло, а потом… убрал свою руку.

Нет, сегодня не время! – решил я тогда. Создатель дал мне всего три прикосновения. Одно я уже потратил в той холодной комнате, где новорожденная Наташа была оставлена умирать. Нет, не сегодня.

Пусть сейчас девочка просто спит. Пусть засыпает бабушка. Я верю Создателю. Никого и никогда он не наделял даром по ошибке. Значит, и моя маленькая подруга неспроста видит то, что не дано другим. И не мне забирать этот дар у нее. Я просто буду рядом. И, если случится так, что нужно будет ее спасти, я спасу. Но спасу такой, какой ее направил в этот мир Создатель. И никак иначе. Спи, моя подруга. У тебя все будет хорошо.

Наверное, я не первый и, далеко не последний, кто задается вопросом – почему в этом городе постоянно идут дожди? Мне доводилось слышать, как капли стучат по жестяному карнизу окна в комнате Маргариты Александровны на третьем этаже. Я помню стук колес трамвая, когда многотонный вагон разрезает лужу, возникшую на путях. Помню тот непередаваемый запах, когда рано утром стоишь на крыше и смотришь, как солнце дотягивается до земли своими лучами сквозь редкие промежутки в темных облаках.

В тот день дождь кончился за мгновенье до того, как Наташа с бабушкой вышли во двор. Там их ждала машина. Маргарита Александровна села на заднее сиденье, посадив внучку на колени. Автомобиль тронулся в сторону кладбища.

За несколько дней до этого момента скончалась соседка со второго этажа. Забавная старушка, которая любила рассказывать анекдоты из своей молодости. Их мало кто понимал. И, если люди старшего поколения еще могли уловить в них смысл, то соседи помладше обычно смеялись над самой рассказчицей – уж очень забавно она хохотала, закончив очередной анекдот.

Я слышал, как в коридоре, рано утром, Маргарита Александровна говорила с кем-то по телефону:

– Наташеньку, конечно, не хочу брать, но, что поделать? Не с кем ее оставить…

Я чувствовал, как бабушка волновалась, слышал удары ее сердца, когда они с Наташей шли по кладбищу. Девочка все спрашивала: