Михаил Карс - Кровавая песня Донбасса

– Ты чего раньше времени прискакала? – с раздражением спросила Марина, которая до сих пор не могла определиться с нарядом.

– Не могу сидеть дома! – начала оправдываться Ленка. – Время так долго тянется… Я решила, что у тебя быстрее пойдет!

– А почему у меня должно быстрее пойти? – удивилась Марина, выглядывая из-за двери старого советского шкафа.

– Пока болтать будем, минуты и пробегут! – то ли констатировала, то ли выразила надежду подруга.

– Тебе лишь бы поболтать! Мне бы твои проблемы! – несколько раздраженно произнесла Марина.

– А ты чего злая-то? – продолжала тараторить Ленка.

– Чего-чего! Не знаю в чём пойти! – воскликнула Марина и, сделав несколько шагов назад, плюхнулась на диван, не отрывая взгляда от внутренностей шкафа.

– Да надевай чего хочешь! – произнесла Ленка. – Не у тебя же помолвка! Можно подумать, что тебе там блистать!

Марина резко перевела взгляд на неугомонную подругу.

– А ты почём знаешь? – прошипела она. – Может, сегодня все мужики мои будут?!

– И чего с того? – спросила опешившая Ленка. – Ты так говоришь, словно хочешь у Таньки парня отбить прямо на её помолвке!

– Как знать… – задумчиво произнесла Марина, вспомнив случай, когда Танька рассорила их с Максимом.

– Ты совсем что ль?! – испуганно спросила подруга.

– Шучу! – резко отрезала Марина и, встав с дивана, вновь направилась к шкафу.

Наконец, перебрав свой гардероб минут за сорок, Марина была готова одеваться, а Ленке приказала идти на улицу и ждать её там. Безостановочное верещание подруги начало раздражать. «Не хватало еще испортить себе настроение от её глупой болтовни!» – подумала Марина.

Через пятнадцать минут она вышла из дома. Подруга оглядела её с ног до головы и, причмокнув языком, с улыбкой произнесла:

– Да-а! Ты точно можешь Танькиного ухажёра отбить! Так вырядилась, словно у самой свадьба!

Марина не стала ничего отвечать, а просто так взглянула на Ленку, что та сразу же замолчала. Стрелки часов придвинулись к шести. Марина со двора крикнула матери, что они пошли.

– Не позже одиннадцати вечера! – раздался голос из дома.

– Хорошо! – ответила Марина, и девушки вышли за ворота.

Идти на высоких каблуках по раздолбанной дороге было сложно, но красота требовала жертв.

– В темноте возвращаться будет сложновато! – проговорила Ленка.

– Ничего! Как-нибудь вернёмся! – возразила Марина.

Дорога до кафе, которое местные называли «ресторан у дороги», заняла чуть больше времени, чем обычно. Виной были все те же туфли на высоком каблуке. Почему забегаловку именовали рестораном, никто не знал. Хотя после развала Советского Союза за несколько лет в деревне вообще, кроме этого кафе, не осталось никаких развлекательных заведений. При СССР в деревне работал клуб, в котором были музыкальная школа, масса кружков по интересам, кинотеатр и много чего ещё, куда молодёжь могла ходить в свободное время. После развала страны что-то позакрывалось, что-то было продано, а что-то приватизировано и стояло мёртвым грузом. Колхоз развалился, и жители в основной своей массе остались без работы. Отец Марины одно время ездил на заработки в Сибирь, потом благодаря своему сослуживцу стал работать водителем автобуса в Москве. Работа была вахтовая. Месяц работал он, месяц – его сослуживец. Сейчас был период, когда отца дома не было. Именно благодаря этому Марина и пошла в кафе. Отец был категорически против, чтобы дочь бегала по увеселительным заведениям, тогда как мать понимала, что в молодости хочется встречаться со своими сверстниками. Такие встречи могли проходить либо у кого-то дома, на улице, либо в местном кафе, и она старалась входить в положение дочери, отпускала её чаще в отсутствие отца, правда, всегда требуя, чтобы именно в этот день дочь была загружена работой по дому максимально. Конечно, Марина не любила заниматься домашним хозяйством, но никогда не противилась. Это была своего рода негласная договорённость.

В целом Марина мало чем отличалась от своих сверстников. Назвать её лентяйкой было нельзя, но и какого-то рвения помогать родителям она тоже не выказывала. По окончании школы девушка решила поступать в институт. Троек в аттестате не было, поэтому, нисколько не сомневаясь, она поехала в Москву и подала документы в институт международных отношений. Это уже после ей стало понятно, почему в приёмной комиссии на неё смотрели словно на инопланетянку. Без рекомендаций и чьей-либо поддержки поступить в такой вуз было нереально. Но Марина, будучи уверенной в своих знаниях, считала, что именно благодаря им она и поступит. Но не тут-то было!.. Множество высокомерных ребят и девушек, детей дипломатов или, того хуже, богатых коммерсантов, отодвинули её на задний план. На первом же экзамене, сверив какие-то отдельные списки и не найдя в них её фамилию, Марину откровенно «завалили». Это, собственно, и послужило негативным толчком к тому, что она, разуверившись в справедливости, вернулась домой и закатила родителям скандал, категорично заявив, что не будет больше никуда поступать, а закончит курсы парикмахеров и уж с такой профессией никогда не останется без работы. Удивительно, но первым, кто её поддержал, был отец. Видя, что происходит в стране, оказавшись практически без работы, хотя и был с высшим образованием, он здраво рассудил, что стригутся все, а это значит, что дочь будет иметь постоянные деньги на питание и пусть скромную, но жизнь! Впервые Марина посмотрела на отца другими глазами, полными благодарности.