А. Миров - 0:2 В пользу в (б) реда

© А. Я. Миров, 2021

ISBN 978-5-0055-1509-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Чёрное небо не мигая пялилось мириадами звёзд. Это переходило уже всякие границы, однако никто так и не рискнул сказать зарвавшемуся наглецу:

– Отвернись! Сейчас же! Немедленно! Ну пожалуйста.

Молодёжь хмельная, оседлав дворовые лавчонки, чокалась пластиковыми стаканчиками да гоготала, с каждой шуткой пуще осушая тишину округи.

Молодёжь влюблённая шуршала кустиками, ища в несложных движениях витиеватость услады. Лиственные карлики служили предтечей к лесочку, что, на взгляд пернатых, некогда оброс опосля замысловатой стрижки и теперь ультимативно отказывался от слегка подровнять.

Молодёжь правильная, старшим поколением одобряемая, покоилась на выглаженных простынях, утираясь цветастыми наволочками от бремени правильности и одобрения.

Те, кому молодёжь виделась дряхлыми стариками, с ночью не встречались, предпочитая закрывать глаза ради мультфильмов подсознания.

Лица приличного возраста коротали темноту в бессоннице раздумий о как быть дальше и в чём, маменьку его, смысл жизни.

Так и выходило, что некому прикрикнуть на харкающий любопытством небосвод. А он не то что бы рад, он просто не знает, что неможно вот так вот таращиться на интересное. У взрослых – не принято, у дитяток – не разрешено. Человечеству положено созерцать токмо себя и телевизор. На всё иное существует определение «выходки». И дабы не прослыть дерзким и, вылетая за общепринятые нормы, не вылететь из социума целиком, лучше на выходки решимость не намазывать. И вообще делать вид, что никакого выхода нет.

Мрачный небосвод сим тонкостям людского долгоденствия не обучен. Оттого позволяет себе настырно упиваться трагической художественностью столичной окраины, бессовестно улыбаясь во весь серебряный месяц. И не скрыться от его златых очей ни штучкам-новостройкам, что выросли будто бы из принтера вместе с загадкой, как они распознаются их же жильцами; ни коротышкам-пенсионерам, коих не спутать друг с другом, потому что старость прихватывает всякого по-особенному. Кому фундамент заломит, а кому и крышу снесёт. Енто токмо молодость на лицо одинакова да на душу одинаково пуста.

Ветер травил байки кокетке-берёзке, та хихикала, отмахиваясь изящными листиками. О том, что у напористого кавалера сие рандеву не умещается ни в первую, ни даже во вторую десятку, грацильная зазноба не ведала. Может статься, факт непостоянства её ухажёра значение имел меньше меньшего. Шутит смешно, обнимает бархатно, лишнего без допущения не позволяет, ну и чего крону воротить? Ему на верность тоже никто не присягал, так что пущай резвится. Главное, в подружку-скамейку вниманием не швыряется. Значит, эстет, тяготеет к прекрасному, на колченогое абы что порывы не распускает. А сколоченной деревяшке за радость наблюдать, как романы на свет появляются. Вроде только встретились два одиночества, просто болтают, тут меж ними искра проскочила. Раз. За ней следующая. И вот уж пламя ярко пышет, обжигая беспарных зевак.

Впрочем, подружке-скамейке обида несвойственна. Как и зависть, ревность и иные чувства, рождённые из маток амбиций. Она своё место давно знает. Да и как не знать: где любители опохмелиться вдали от законных супруг её сколотили из того, чем мусорный бак богат, там ей и поживать, покамест хребтина не треснет. Корячиться на четвереньках, воображая, что в прошлой жизни была точёной берёзкой.

Тем временем бравый ветрило распустился в край. Его кучерявая пассия, позабыв целомудренные хихиканья, затряслась в гривуазном гоготе. Чёрный небосвод не выдержал и, сгустив мглу, ухнулся вниз.

Молодёжь хмельная, утомившись заботами о курсе градусов, засобиралась восвояси, гремя стеклотарой и сплёвывая сожаления: как ни старайся, а после беленькой всё одно солод в горло лезет. Следить – уследили, да токмо отказать организму не смогли. Знамо, утром мигрень с похмельем заявятся.

Молодёжь влюблённая, разбросав страсть по хилым веточкам, впопыхах укрывала телеса одеждой. Встреча состоялась, впечатления произведены, теперича и об имидже позабыть не грех. А то, что от греха осталось, днём обнаружится любопытными гуляками.

Молодёжь правильная, страшим поколением одобряемая, вдоволь наговорившись с подушкой, посапывала, окропляя пуховую психологиню слюной. Вдруг иссохнется, пока сон голову кружит?