Ника Замятина - Отделение ЭКО

За год до выпускного в семье начались бурные дебаты по поводу предстоящего выбора профессии. Мама настаивала на выборе карьеры врача, но Зоя, неожиданно для себя и родителей, оказалась несгибаема и отнесла документы на биофак МГУ. В глубине души она ничего не имела против того, чтобы лечить людей, и сама толком не знала, что останавливало ее… Было ли это желание противостоять настырности матери и доказать свою самостоятельность, или подспудный страх ответственности за чужую жизнь человека, считавшего себя неспособным ни на что дельное, или что-то другое, таившиеся в глубине ее души? Тогда она не задумывалась над этим. Ответы пришли значительно позже. Вместе с возвращением, хотя и в несколько измененном виде, к карьере врача…

Когда Донатовой исполнилось шестнадцать, безоблачная жизнь родительского баловня для нее внезапно закончилась. На протяжении всей своей последующей жизни, Зоя Алексеевна так и не смогла объяснить себе перемену, произошедшую в родителях по отношению к ней, однако с годами она стала испытывать к своим родителям и произошедшей в них перемене, чувство глубокого уважения и искренней благодарности. Вчерашний нежный тепличный цветок оказался под шквалом леденящего морозного ветра. Теперь он был предоставлен сам себе и больше не являлся центром ничьей вселенной… Поначалу ей было невыносимо тяжело, но влезть обратно в спасительную скорлупу родительской любви, не удалось. В большинстве жизненных ситуаций Зоя действовала чисто интуитивно, однако, интуиция, как и способность выпутываться из любой сложной ситуации, ни разу не подвели ее. Постепенно, она училась слушать и слышать других людей, верить в свои силы и защищать тех, кто зависел от нее. Ситуация во многом осложнялась тем, что одновременно с рухнувшим миром ее теплицы, рухнула со всеми своими устоями страна, в которой она родилась и выросла. Стабильный уклад жизни человека из науки навсегда канул в прошлое. Стабильности не было больше ни в чем: ни в работе, ни в жилье, ни в зарплате. Право на отдых и квалифицированную медицинскую помощь тоже канули в Лету. Рассчитывать на хорошие отпускные, не говоря уже об отпуске вообще, а также на достойную оплату больничного листа больше не приходилось. Родители искренне не понимали, почему она не берет больничные листы по уходу за ребенком или хотя бы – за собой. Почему она работает по выходным, а иногда и по ночам, почему не может жить на пособие по уходу за ребенком и досрочно покидает безмятежный покой послеродового отпуска. Жизнь превратилась в борьбу за выживание, о которой ей рассказывали на первом курсе на кафедре эволюции. В стране эволюция повернула вспять и в нахлынувшей новой эре выживали в основном давно вымершие, а теперь вновь возродившиеся звероящеры, полностью подчинившие себе все экологиечские ниши. Но это было в будущем.

Летом 1991 года вчерашняя школьница, Зоя Донатова, стояла у магазина «Школьник» на Ленинском проспекте и широко открытыми глазами провожала колону танков, которая ползла поблескивающей змеей по направлению к центру города. Зое не было страшно, ей было интересно. Лихие 90-е промелькнули для нее незаметно: насыщенная студенческая жизнь, смена ВУЗа и два замужества требовали колоссальных энергетических затрат. Первый студенческий брак, заключенный под впечатлением совместных туристических походов просуществовал всего год. Второе замужество подарило ей родство с семьей знаменитого на весь мир академика и непоседу-дочку. Следующие несколько лет она упорно искала свое место в жизни. Защитила диссертацию и на несколько лет уехала работать по специальности в Скандинавию. Однако жизнь научной лаборатории совсем не прельщала молодого кандидата наук. Больше всего она любила проводить время в Ботаническом саду, который, как оказалось, был основан самим Карлом Линнеем или на берегу Балтийского залива. Она пропадала там целыми днями с фотоаппаратом и маленьким блокнотом для набросков. В такие дни она чувствовала себя необыкновенно счастливой, как в детстве, когда бродила по лесу. Из полученных набросков и фотографий в ее голове складывались необычные образы, которые она сначала робко, а затем все увереннее, стала воплощать в коллажных работах. Первые купленные у нее коллажи вызвали у Зои неподдельное удивление и непреодолимое желание создавать новые работы, и даже целые коллажные циклы. Наконец она могла выражать свои чувства и мысли в доступной и интересной для других форме. Появились первые, более менее постоянные, заказчики. Зоя придумывала все новые и новые необычные сюжеты. Каждый из них она вынашивала, словно ребенка. Не спала ночами, не находила себе места, пока материал в картине не укладывался нужным образом и, наконец, каждый раз давала себе слово, что никогда больше не будет так выкладываться, создавая коллаж. Но… В голове возникал новый образ и все начиналось сначала…