Сергей Доброеутро - Я – гений абсурда. Странные сказки и рассказки

Перед выходом с работы я снова зайду в библиотеку. Ненадолго. Пятница.

Ничто не предвещало чего-нибудь необычного. Зато обычного было много. Было больше, чем обычно.

Они встретились, как и договаривались, в назначенное время. Оба молодые и красивые. Оба стройные и умные. Пожали друг другу руки и сразу приступили к делу. Первый спросил:

– Принёс?

– Обижаешь, – ответил второй и протянул нечто, завёрнутое в газету «Московский комсомолец» от 12 января две тысячи десятого года. – На, держи.

– Как договаривались?

– Последнее издание.

– Детектив?

– Конечно.

– Хорошо.

– Давай.

Первый полез в карман и вытащил из него плату, завёрнутую в пакет жёлтого цвета, перевязанный зелёной резинкой, вручил её второму и с улыбкой на лице произнёс:

– Вот!

– Сколько здесь?

– Два терабайта.

– Не маловато будет? За новый детектив-то?

– В самый раз!

Они пожали друг другу руки, прощаясь. Обмен детектива на память состоялся.

В приложении к месту:

Нет смысла жить в месте, в котором есть смысл жить, но есть смысл жить в месте, в котором смысла жить нет. Это понятно, как Божий дар и яичница.

В приложении ко времени:

Есть смысл жить в то время, в которое смысла жить нет, но нет смысла жить в то время, когда смысла жить нет. Это яснее, чем два кольца и два конца.

Обобщая сказанное:

Нет смыла жить вообще, если смысл жизни есть в общем, но, если, в общем, смысла жизни нет, то вообще-то смысл жить есть. Что и требовалось доказать применительно к месту, времени и прочим мелким условностям.

Однажды несколько раз подряд жило на свете одно мёртвое создание. Как-то постоянно оно смеялось само над собой от безнадёжной грусти и тоски и неожиданно, в точно и заранее намеченный день и час, разделилось дважды надвое, и стало созданий трое. И, когда созданий стало трое, все они, как и раньше, впервые ощутили своё одиночество. И тут, но может быть, и там, появился в их мёртвой жизни молодой старик, этакий безобразный красавец. Он сразу, после продолжительного знакомства, очаровал трёх созданий, вызвав у них отвращение к себе. Да, и сам влюбился в них, оставаясь совершенно равнодушным.

Чем же закончится это начало, чтобы получить продолжение?

Жил-был мальчик, которого звали Кайф. Не повезло ему с именем и в жизни не повезло. Каждый хотел его поймать. Многие ловили. Мальчик Кайф с огромным трудом каждый раз выбирался на свободу. Если его ловили и долго держали при себе, он пытался отомстить. Он говорил, например:

– Чтоб у вас после меня голова целый день болела.

Очень часто его проклятие переходило с какой-нибудь больной головы на здоровую, и последняя, но совсем не последняя, начинала сильно болеть. Большего наказания для обидчиков мальчик Кайф придумать не мог.

Однажды мальчик Кайф познакомился и подружился одновременно, но последовательно с мальчиком, которому очень повезло с именем. Звали его Облом. Кайф рассказал о своих бедах Облому, и вместе они придумали замечательный трюк.

Мальчик Кайф показывался на горизонте, его начинали ловить, но в какой-то момент мальчик Облом вставал на его место. Любители поймать Кайф лишь обречённо вздыхали и говорили:

– Ну вот! Опять Облом!

Скоро в их компанию влились две девочки – Халява и Засада. Ох, они потом вчетвером так резвились…

Сегодня я расслабился и просто гуляю, потому что хочу расслабиться и просто погулять.

Мимо проходят люди, которые куда-то идут. Мимо проезжают машины, в которых люди куда-то едут. В небе пролетел самолёт, в котором люди куда-то летят. Тоже мимо.

Я возвращаюсь домой. Я включаю радио, по которому звучит музыка, которую передают. Я включаю телевизор, по которому идут передачи, которые показывают. Я беру газету, в которой размещены статьи, которые написали. Они, как и люди, проходят мимо.

Всё проходит. Проходит мимо. Проходит мимо меня.

Я включаю компьютер. Я набираю текст, который скоро увидят, который прочтут. Который пройдёт мимо вас. Пройдёт мимо вас, перед вами или за вами. Мимо или за?

Мимоза…

Где-то очень рядом, а точнее, среди нас, живут люди, которых мы называем Эти и Те. Они разные. Есть Этот и Тот. Есть Эта и Та. И этих Тот-ов и Та-в много, так же, как Этот-ов и Эта-в. Но этот рассказ лишь об одном Тоте. Самом главном. О самом!