Array aleks.maks - Элеонора

Не хотелось жить, не хотелось никого видеть, и где-то вроде бы не виноват человек, но уже винила во всем его. Ведь если бы тогда… Очередной выезд, и опять в другой город, как тяжко было это все, уже отчаявшаяся ни во что не верившая, но мама говорит нужно ехать, а отчим с опущенным лицом за рулём. Как же устала от этих сочувствующих, виноватых взглядов и разводимых рук, что мол ничего не поделать, а врачи предлагают операцию, но только результат фифти-фифти – может получиться, а может и нет, но ведь все равно в любом случае инвалидная коляска, так что можно и рискнуть. Как-как они не понимают, в двенадцать лет инвалидная коляска? Ну да, им то все равно не они же в неё сядут чтобы не встать никогда, а ей, каково-а?

Ну вот приехали, благо ещё сама могу ходить. Мужчина сильный крупный, с доброй улыбкой и в первый раз, человек не прячет глаза и не пытается сделать вид, что не видит в каком состоянии моё тело. Мама помогла раздеться, уложила меня на топчан и вышла в другую комнату, но человек её вернул предложил стул и занялся мною. Думаю, сказал он, что мне нужны будут пояснения, девочка может и не сказать, но мне нужна конкретика произошедшего, как, что, когда. Ясность в произошедшем необходима это поможет мне понять те процессы, которые сейчас происходят в организме. Мне предложили лечь на живот. И я, вдруг впервые поняла и пожалела маму, каково ей это все рассказывать и вновь переживать. А он не торопился, как многие сразу хвататься за проблемную зону, прощупал мои ноги, бедра, плечи, руки, ребра и только после этого принялся исследовать мою проблемную зону, прощупывал довольно-таки больно, просил потерпеть. Когда нашёл самое больное место я вскрикнула, но он не отдёрнул в испуге рук, а уговаривая меня потерпеть всё так же болезненно проминал эту зону. Когда же мне думалось уже не хватит терпения боль прекратилась и, впервые за год я не чувствовала боли, как такое могло быть? – ведь он же только мял больше ничего не делал, но мне не хотелось шевелиться приятно было без этого болевого потока и, в то же время как будто чего-то не хватало. Мне предложили сесть, и только представив это изменение положения тела боль вернулась, она возвращалась медленно толчками не отвратимо.

Массажист А.В. стал задавать мне вопросы по поводу того на сколько я готова терпеть боль и в состоянии ли я справляться с этим? Я не знала, что ему ответить т.к. он говорил о том, что боли будет еще больше и нужно будет терпеть. Я уже была согласна с тем, что это нужно будет терпеть, а он стал говорить о том, что он не может стопроцентно гарантировать результат т.к. много дополнительных негативных факторов, но самых главных два – готовность терпеть неимоверную боль и время, не известно сколько эта работа займет времени. А я слышала или правильнее сказать не слышала извиняющейся неуверенности и глаза не отводились в сторону, а требовательно смотрели в мои с вопросом – готова ли я терпеть? И что я должна была ответить этому сильному уверенному в себе человеку, этой моей возможно последней надежде? Да, да, да конечно же да, и еще сто раз да со слезами на глазах я твердила самой себе только да как бы ни было мне больно, но я, вдруг поверила этому человеку и уже верила, что он мне поможет вернуть мое здоровье.

Да, это теперь легко, а что было после моего согласия даже вспоминать не хочется. Многие говорят, как это здорово, когда нашелся тот, кто помог и кого ты будешь благодарить за его помощь, за восстановленное им мне здоровье. Но в тот момент, когда завершились мои мучения я, не хотела его видеть я, боялась его видеть по той причине, что уже не вспоминала ту боль которая привела меня к нему, а помнила те муки которые перенесла под его руками. Но не зависимо от этого я никак не могла понять почему массажист – это не то, что определяет его участие в моей судьбе, я долго искала, и нашла правильное определение его деятельности – знахарь, целитель, где то читала в старых книгах о таких людях и поняла, что это о нем. Ведь он не просто выворачивал и вставлял на место мой позвоночник, а лечил все мое тело и даже душу наверное, т.к. объяснял мне, что жизнь не состоит только из физической боли и физического тела, что есть еще много интересного и прекрасного в округ другого. Но в то время, когда он мне говорил об этом он, обычно занимался как раз – таки этим самым – моим телом, а в зубах моих была зажата палка чтобы зубы не крошились. Я скулила и страдала под его руками и раздраженно думала – ну зачем он мне сейчас об этом говорит не ужели не понимает, что мне сейчас не до того, что я не готова его слышать и вообще это издевательство. Но только в дальнейшем, я поняла, как нужны мне эти его разговоры и рассуждения, оказывается при таких ощутимых манипуляциях память не избирательна, я в дальнейшем помнила все, что он говорил. Ну вот, закончилась моя гимнастика, а с нею и воспоминания, пора завтракать и собираться за документами. По всей вероятности, это последняя моя поездка в Самару, в смысле из обязательных т. к. уже в августе выхожу на работу по месту жительства т.е. в Жигулевске.