Александр Белка - Коса Лусичи

– Ну, и? – в нетерпении подтолкнула она его.

– Ты увидишь, как живут нормальные люди, – нашёлся, что ответить тот.

– И это всё? – красотка явно разочаровалась в нём. – А что дальше?

– Во-первых, крошка, – Джон пришёл в себя и поспешил восстановить свой престиж, – переезд из этой дыры в Чикаго – это уже неординарное событие. А во-вторых, у нас впереди будет много времени, чтобы решить, что делать дальше. Так, ты как, не против?

– Я согласна, – воспрянула та духом и радостно улыбнулась.

– Тогда замётано, – Джон соскочил со стола; пора ретироваться, пока он не ляпнул ещё что-нибудь такое, о чём позже пришлось бы сожалеть. – Ну, а теперь, дорогая, давай попрощаемся, и пожелай мне удачи.

– Побыстрее возвращайся, дорогой, – проворковала та.

– Кстати, – спохватился он в дверях, – что-то я не расслышал твоего имени.

– Лусичи Катура.

– Лусичи Катура? – Джон застыл.

– Тебе не понравилось мое имя, Джон?

– Ну, что ты, крошка! Просто это имя мне о чём-то напомнило, – отозвался он и, мило улыбнувшись, вышел.

– Странное сочетание, – сказал он после, когда закрыл за собою дверь и в одиночестве направился к выходу. – Лусичи Катура… Божественная девушка и кровожадный дикарь. И всё в одном флаконе. Это надо же!

Выйдя из правительственного дворца и миновав охрану, Джон тут же сорвал с себя галстук и скинул пиджак. Затем расстегнул две верхние пуговицы на рубашке и только тогда почувствовал облегчение. Было ещё утро, но солнце уже набирало силу, заполняя город жарой и духотой. Постояв некоторое время на портале, чтобы привыкнуть к яркому дневному свету, он стал спускаться по ступенькам, спеша к своему автомобилю, где, включив кондиционер, мог спрятаться от жары.

Правительственный дворец стоял на вершине холма Угатууга, что в переводе с местного означало «главное место», и к нему вели ровно шестьдесят две ступеньки, выложенные из белого мрамора. Джон преодолел половину и ступил на широкую промежуточную площадку, когда к лестнице подкатил чёрный, отполированный до зеркального блеска «Мерседес» с затемнёнными стеклами. Охранники, солдаты из гарнизона полковника Карсона, замерли и напряглись в ожидании. Передние двери автомобиля распахнулись, и из него вылезли два типа, которые почему-то сразу не понравились Джону.

Один был высоким здоровенным негром с бритым черепом, одетый, как и Джон, в строгий костюм белоснежного цвета. Но на этого жара, казалось, нисколько не действовала. Неспешно выбравшись из-за руля, он, не обращая внимания на вооружённых солдат, спокойно осмотрелся, поправил смокинг и уверенным шагом направился к лестнице.

Второй квадратной фигурой напоминал платяной шкаф и был на голову ниже негра, но в своём клетчатом, великолепно сшитом костюме тоже смотрелся довольно внушительно. По чёрной, как смоль, шевелюре, тонкой полоске усов и чрезмерной горячности в движениях Джон определил в нём испанца и не ошибся. Вывалившись из машины, тот прихватил с собой с заднего сидения чёрный кейс и поспешил за товарищем.

Поравнявшись с Джоном, негр чуть сбавил шаг. Купер посмотрел ему в глаза, но увидел лишь своё отражение на зеркальной поверхности стёкол солнцезащитных очков. Негр по-приятельски улыбнулся ему и, как ни в чём не бывало, зашагал дальше.

Джон непонимающе посмотрел ему в след. Чему ты лыбишься, парень?

– Привет, Джон!

Мимо, нагло ухмыляясь, прошёл испанец. Из-за его чёрных очков, закрывавших пол-лица, Джон так и не понял, знает он его или нет.

– Однако странные ребята, – пробормотал он, недоуменно пожав плечами, и, спустившись с лестницы, поспешил к своему автомобилю.

Проходя мимо «Мерседеса», он через лобовое стекло заметил в нём ещё одного пассажира, но разглядеть не успел. Тот при его приближении внезапно наклонился, возможно, чтобы поднять что-то оброненное, и скрылся за спинкой переднего сидения.

– Точно, странные ребята, – повторил Джон. – Что-то они мне не нравятся. Да, определённо не нравятся.

Он открыл дверь «Тойоты-Камри», которую взял здесь на прокат и, прежде чем залезть в неё, с любопытством оглянулся, чтобы ещё раз посмотреть на странную парочку. Поднимаясь по лестнице, негр что-то говорил испанцу. Если бы Джон мог слышать!

– Кретин! – в полголоса рычал негр. – Ты же всё испортил. Ты забыл, что сказал профессор? Никаких выкрутасов! А ты такое отмочил, что даже идиот догадался бы, что мы его знаем.

– Да брось ты, Саба, – оправдывался испанец, – ни черта он не понял. Ты бы видел его рожу, когда я с ним поздоровался. Да и босс говорил, что он не настолько умён, чтобы делать правильные выводы.