– Могли бы и штаны натянуть, – буркнула Ира, словно данный нюанс как-то бы изменил ситуацию в лучшую сторону.
Она подошла к стене и сползла по ней вниз, на пол. Узкая юбка задралась на неприличную высоту, но Ирке было не до этикета.
– И что меня понесло копировать ту идиотскую картинку! – Ира вспомнила, как буквально минут пятнадцать назад вышла из пустого офиса со смешным шаржем в руках…
Картинка лежала на столе у коллеги. Ира решила не искать ее в интернете, а просто скопировать. Все вещи остались в офисе. Что Ира теперь имеет? Два листика бумаги, эльфов, Валькирию и тупых гоблинов. Хотя не повезло-то еще раньше. В тот самый момент, когда Ольга вытащила из Генкиной шапки жетон с черепом, означавший, что тридцать первого дежурить после обеда ей…
***
Каждый год, тридцать первого декабря работники фирмы шли не в баню, как в знаменитом фильме, а на работу. Шеф был непреклонен: мало ли, кто из клиентов позвонит. Клиенты занимались подготовкой к Новому году и не звонили. Но шеф своего мнения не менял. Коллектив к ситуации приноровился. До обеда сидели все. После обеда тащили жребий. В жеребьевке имел право не участвовать лишь тот, кто дежурил в предыдущий раз.
В этом году не повезло Оле – Иркиной коллеге и подруге в одном лице. Та сделала большие глаза, и Ира вызвалась добровольцем. Она не особенно переживала, потому что спешить ей было некуда. Подруги либо праздновали в кругу семьи с мужьями, детьми и родителями, либо поехали заграницу. У Ирки все деньги ушли на новую машину, а сидеть в кругу чужой семьи не хотелось совсем.
У Оли ситуация сложилась иная. Она собиралась впервые праздновать Новый год с новым другом. Причем, для создания пущей романтичности они не захотели идти в ресторан, а решили посидеть вдвоем у Оли дома. То есть, ей предстояло наготовить вкусностей, прибрать квартиру, прибрать себя, чтобы все выглядело в лучшем свете… Короче, после обеда в офисе осталась Ирка.
А в шесть вечера случился тот самый, знаменательный выход с картинкой в коридор. Теперь выйти на волю Ира не могла, потому что куда бы ты ни рыпнулся, везде изволь приложить электронный пропуск: будь то холл с лифтами или пожарная лестница.
– Надеюсь, завтра придет уборщица, – прошептала Ира, – или эльфы слиняют праздновать Новый год. – Она поджала под себя ноги и прислонилась к прохладной стене. Она даже не знала, сколько сейчас точно времени: часы давно Ирка не носила, а мобильник продолжал лежать в офисе, где нагло восседали эльфы…
***
Ее кто-то тряс за плечо.
– Ирочка, просыпайся, дружок, – мужской голос ворвался в сознание.
Ира вспомнила про нечисть, вздрогнула и осторожно открыла глаза. Было очень темно, но через несколько секунд Ира поняла, что голова ее покоится на руках, а руки, видимо, лежат на столе. Она подняла голову. Облокачиваясь на экран компьютера, напротив стоял Максим.
– Что ты тут делаешь? – еле слышно произнесла Ира. – Ты же не дежуришь. И времени сейчас сколько?
– Уже десять, – засмеялся Макс. – Ты даешь! – покачал он головой. – Я с девушкой поссорился, – продолжил говорить он без паузы. – Думал, перетерплю Новогоднюю ночь, чтоб настроение нам обоим не портить и все! Но не выдержала душа поэта, – он горько усмехнулся. – Вот вернулся за портмоне. Прикинь, оставил тут. После обеда мне позвонили. Я и пошел на автомате с мобилой на выход. Сейчас решил купить что-нибудь. Не сидеть же перед пустым столом, да еще в одиночестве. С девушкой в ресторан собирались, я не покупал ничего. У меня мышь еще вчера в холодильнике повесилась. Так вот и обнаружил, что кошелек-то остался на работе.
Ира рассмеялась. Потом она вспомнила про свою плачевную судьбинушку и вздохнула:
– А мне тоже торопиться некуда, – она встала и начала складывать вещи в сумку.
Через экран к ней протянулась рука. Максим потрепал Ирку по щеке:
– Кролик, а у тебя в холодильнике еда не затерялась нигде случайно?
Кроликом Иру никто до этого не называл. Она смутилась, покраснела и насупившись еще больше, ответила:
– Да, я накупила всякой всячины, не знаю зачем. И шампанское тоже.
Максим посмотрел на девушку. Стройненькая Ирка всегда вызывала у мужчин умиление своими по-детски пухлыми щечками и вечно растрепанными, будто только с постели, волосами. Ей про волосы и щеки не говорили: женщины подобные комментарии обычно за комплименты не принимают.
Почему он ее вдруг кроликом назвал? Максим стряхнул оцепенение:
– А если я не пойду в магазин? Что если мы пойдем лопать твои припасы?
Читать дальше