Кира Мартин - Живущая вопреки. Повесть

Окрепнув, она снова жила, стойко перенося невзгоды в одиночестве. Вскоре хозяйка ушла в мир иной, и молодая женщина стала зарабатывать на жизнь, как придется. Городок маленький, она осталась безграмотная, ведь учиться не пришлось в заботах о братьях и сестрах. Да и времена не способствовали: война, революция, голод, опять война, …. Где и когда?

Он, бравый, с деревянным пистолетом, появился в жизни Маруси как-то не так, как это бывает. Долго «ухаживал», потому что не соглашалась ни на встречи, ни на уговоры выйти замуж. На подоконниках в ее домике было много горшечных цветов. Маруся очень любила «украшать» свою жизнь цветами. Новоявленный жених после очередного отказа расстрелял ее любимые горшочки. Да, от такой горячности не устоять! Не устояла и она. Они поженились.

Павел, так звали теперь ее мужа, был родом из Балаклавы. Родился в год начала нового века, и потому был всего на год старше Маруси. Как и все мужчины с малого возраста ощутил на себе тяготы военного времени, революционный переполох, побывал в плену у махновцев, лишился левого глаза от белогвардейской сабли, на счастье лишь скользнувшей по лицу; потом страшные годы репрессий и героические мужественные Отечественной войны, но уже в партизанском отряде. Ели чаще всего лук и жареных змей, потому в дальнейшей жизни, не позволял Марусе добавлять лук в пищу.

Жили долго, дружно, с заботой растили троих детей, двух сыновей и дочь, а еще племянника. Так сложилось. Правда, Павел любил изрядно выпить после вкусной Марусиной стряпни, и тогда истрепанные нервы сдавали. В доме пропадал покой, до тех пор, пока не угомонится хозяин, окончательно уставший от своих «увеселений», от которых Марии часто приходилось, взяв детей в охапку, убегать со двора и прятаться, где придется, в любую погоду, и даже ночью.

Издалека наблюдали, как отец бегал по горе, размахивая пистолетом, или куражился во дворе, то поджигая стопку деревянных ящиков, он возил тару с пункта приемка, или «гонял» по садовым дорожкам копченый окорок. Потом, когда возвращались в дом, Маруся очищала окорок от ракушки, мыла и вновь водружала в сарай, где он вялился. Так и жили. Несмотря ни на что, много хорошего было в их семье: дети всегда ухожены, накормлены, одеты.

Дом – гостеприимный. Отмечали праздники, события. Люди с радостью бывали в гостях, приезжали и писали письма друзья из Узбекистана, Гурьева, Москвы и мало ли еще, откуда, а дом платил за заботу своим уютом и защитой. Маруся оставалась до последних своих дней замечательной хозяйкой: до хрустящей белизны, накрахмаленные постельные принадлежности, полотенчики, занавесочки на окнах с изобилием цветов; кружевными накидками на комоде и скатертью на гостевом столе в центре большой комнаты, у столба, подпирающего свод татарского старинного строения.

Однажды, перед самой войной, Павел вернулся с работы не один: привел с собой чумазого мальчонку. Отмыли, накормили, обогрели. Мальчик оказался славным, смышлёным и ласковым. Шли дни. Семья стала подумывать о принятии нового жильца в полноправные члены семьи. Готовили уже документы об усыновлении, свои дети полюбили мальчика и с радостью восприняли решение родителей….

Но, в одночасье все изменилось. Соседи сказали, что возле их дома часто стала появляться незнакомая женщина, да и ребенок стал плаксивым и замкнутым. Все забеспокоились, и вскоре выяснилось, что это настоящая мать, когда – то бросившая сына, из-за невозможности прокормить, в надежде, что кто-то сжалится и подберет, теперь нашла его и старалась уговорами напомнить о себе. Ребенка, конечно, вернули – она родная кровь….

Вскоре началась Отечественная война. Семья готовилась к эвакуации, и Павел пытался разыскать мать с мальчиком, чтобы отправить их вместе со своими, но тщетно: люди говорили, что они уехали из этих мест.

Семья распрощалась: на долгие сборы и проводы не было ни душевных сил, ни времени. Павел остался в Старом – Крыму, партизанить в отряде Федько. Их лагерь затаился в лесу за второй горой, поросшей сине – дымчатым, из-за удаленности, лесным массивом. Старший сын призывного возраста ушел на фронт.

Марию с дочерью и младшим сыном погрузили на корабль в феодосийском порту и их лишения начались, как только они вышли в море, направляясь в Новороссийск. Караван разбомбили. Они видели, как уходили под воду горящие корабли и катера; слышали нарастающий вой пикирующих вражеских бомбардировщиков; вздрагивали от вырастающих вокруг водяных столбов от взрывов, и сжимались от ужаса и ожидания их сердца. Судьба пощадила.