Петр Альшевский - Книга «Ракеты»

от водных лыж

не думаю, что от водных

«Семен Ракета! уникальный Семен Ракета! у-ффф пу-ффф почему ты не послал за мной роллс-ройс?

– денег нет

– у тебя и нет денег? а как же известный нам банкир? симпатизируя твой миссии он предоставляет тебе возможности

– это для дела

наши глаза включают дальний свет, копошащаяся толпа обманчиво кажется мирной для кого ты стараешься, Ракета?

для этих теней? для козлов?

для козлиных теней?

тень козла имеет право занимать площадь лишь чуть-чуть уступающую отведенной теням Авиценны или Лютера

я не могу сопротивляться логической мощи отведенного тебе ума – неведомый широким массам ты когда хочешь исчезаешь набираешься сил в возникавших проблемах, разговоры с тобой дают ощущение бесстрашной непобедимости

нас одолеют

я предрекаю

ты заблудился

чистое небо видится низким потолком, на приличной скорости летим на мотоциклах в аэропорт, рейс отложен

дыхание весны не приносит чувства освобождения показавшись людям я застонал, у меня появились морщины выпустите на арену

я выбил бы зубы медведю

не упрашивал бы отступить, боролся со сном в подходящей компании убедительно постулируя немудреные предпочтения

быть самим собой

отсекать приблудные интересы

сочувствовать слабым громить оборзевших притягивать для поцелуя обмочившуюся от страха ассистентку предлагать дрожащей бэби расцеловать и медведя

возможно и козла

злоба перерастет в понимание, телефонный опрос этого не подтвердит неспособным прощать не досталось места на благоухающем говновозе застрявшем на пригорке везущем на Голгофу человеколюбивых паяцев первой величины

никакого намека

слова не о Нем

о тебе, слегка обо мне нас пришли встречать с платками пропитанными хлороформом

помахали и хватит

мы с копыт

чтобы не сломаться ты, «Ракета», держишься за присущее тебе неясное мне, свернувшееся молоко прилипает к стенкам стаканов огоньки заблестели

стадионные мачты

бегуны за медалями стирая колени восхищают статиста засевшего с пивом на боковой трибуне, его потенциальные способности окутаны тайной, с затосковавшими соседями создается круг общения послышался саксофон

шипящий свист

выстрел стартера

человеку знания поставлен неверный диагноз, пришедший на соревнования невропатолог горько констатировал неблагоприятные симптомы

опасные для него

ты же сердечник

поздняя осень малообнадеживающие самонаблюдения за диван завалился шприц

колол от сердца

в свободное время я уделяю ему внимание, меня берутся реанимировать девушки определенного рода, платя им по пятьдесят долларов я опасаюсь проснуться с ними под одним одеялом ложитесь и тут же вставайте ууу-ууу ублажи уу-ууу уходи завалило не снегом – камнями, подлинность сексуальных переживаний ощущается в момент пробуждения любовь подо мной

только она и осталась

освежевать ее в спальне добить трепыхающееся чудо не без гнусной ухмылки, натолкнувшись затрясся сгноило неверие

– Осянин в пути?

– как всегда не в Москву

– Филипп в опасности

по твоему поручению, Семен, он инспектировал низовье Волги осуждал и отпускал грехи отколовшимся от Движения совершая необдуманные поступки запрыгнул на лошадь

пегую кобылу

укусившую Осянина за ногу

ты его посылал?

Осянин вольная птица

едет в Уфу возвращается из Волгограда, говорят видели в Новосибирске следы обнаружены под Казанью

мне его не удержать, укус лошади Филипп не остановит неподвластные мне энергии насытят Осянина смыслом бесконечной дороги

я предпочитаю сидеть не дергаясь

– ну понятно

– что понятно?

ты Семен «Ракета», тебе некуда стремиться ты всего достиг найдя контакт с вечностью

приземленным индивидам до тебя как до луны

– на луне нет жизни

– ты мне когда-то говорил

– меня смущает отведенная мне роль

– и это ты мне говорил

не мне, но Филипп передавал – дай бог ему удачи в битве с мелким»

врезаясь астероидом занимаясь дайвингом половое влечение к воде любительская съемка, похоронная колонна из одиннадцати машин на банкете панихиде мини-конференции творческая интеллигенция наливается с духовенством

угасающий пианист скрывает воронежские корни, под гитару поют под барабаны поют захмелевший анатом орет: краниология! наука не о кранах – о черепах, дымящий эколог добродушно стремится пригвоздить к позорному столбу руководство АЭС расследование гибели и растраченного состояния проводят избегая огласки, оставленная любовница не лежала