Арина Евдокимова: Непродуманная жизнь

Конечно, в неразрешенном вопросе всегда можно обратиться к провидцу, но ведь и это знак судьбы. Ни один провидец ничего не может сказать от себя, он только проводник промысла Небес. Жизнь прекрасна и многогранна, несмотря на трудности и препитии. Каждый человек, который вас чем-то задевает – ваш учитель.

Каждое неприятное событие – ваш урок.

Небеса вас всегда слышат, чаще не слышите вы. Герцен сказал:

«Трудных и недостижимых предметов нет, но есть бездна вещей, которых мы просто не знаем, и еще больше таких, которые знаем дурно, бессвязно, отрывочно, даже ложно. И эти-то ложные сведения еще больше нас останавливают и сбивают, чем те, которых мы совсем не знаем».

Она шла по белому песку, на который, играя, накатывала украшенная пенным кружевом волна, и собирала ракушки. Это всегда было ее любимым занятием на море – собирать цветные камушки и ракушки. Сокровища моря попадались самые разные: большие и маленькие, розовые, серые, белые, полосатые. Одна из ракушек привлекла ее внимание: забавная форма, внутренний слой перламутра, красивый цвет. Она подержала ее на ладони, подняла на уровень глаз, чтобы через ее почти прозрачные стенки увидеть солнце.

– Я хотела бы увезти тебя туда, где много снега, – прошептала она ракушке. – Но ты так прекрасна и едина с этим морем, поэтому отпускаю тебя.

Она положила ракушку на песок, а набежавшая волна быстро подняла ее и унесла в синие морские просторы.

– Вы так добры даже к обычной ракушке. Значит, вы – та, которую я так долго искал, – услышала она голос мужчины.

Буквально в метре от нее стоял ОН, сошедший в обложки журнала или рекламы о красивой жизни. Черные волнистые волосы, голубые глаза. Белая рубашка оттеняла загар. Джинсы подчеркивали стройность тела и длину ног.

– Хочу подарить вам этот камень, он с побережья острова, где я родился.

У камня цвет ваших глаз – зеленый. Как у сирен, что губят моряков и корабли. Вы согласны?

Она чувствовала прохладу камня, который прорезали лучи солнца, и он заиграл множеством бликов.

– В моем доме есть второй такой же камень. Украшения с одинаковым камнем нужно носить семейной паре, чтобы сохранить любовь. Выходите за меня замуж, – проговорил он.

От удивления она засмеялась громче обычного. Собственный смех привел ее в чувство, и она проснулась.

– Вот так всегда, – на самом интересном месте, даже ответить не успела, выйду ли я за него замуж.

Она крепко сжимала в руке угол одеяла.

– Деточка, ты так смеялась во сне! Здорова ли? – тревожно спросила стоящая у ее кровати бабушка.

– Сон смешной приснился, бабуля…

– О чем же, дорогая? Может, о женихе? Только, что же в этом может быть смешного, не понимаю. Вещие сны надо запоминать.

– Нет, сон был о Микки Маусе, – пошутила она. – Извини, мне надо одеваться.

Юлия, так звали героиню, всегда старалась избегать разговоров о личной и, тем более, интимной жизни. Так было в университете, потом на престижной работе, и даже при общении с подругами. Причины такой закрытости знала только она сама да очень близкая из подруг, которая была рядом с первого класса английской школы.

Просто говорить было не о чем. И это в 36 лет, когда у всех ее знакомых были семьи и дети, а у кого-то второй или третий брак. Она горько усмехалась, думая о себе: потерять невинность в 26 лет от отчаяния, да еще и с одноклассником после очередной встречи выпускников. Как говорится, без чувств, наспех, в его захламленной и прокуренной квартирке на окраине городе. В следующие годы она старалась не приходить на такие школьные мероприятия, если узнавала, что там будет он. А он в принципе ни в чем не был виноват, долго звонил, приглашал на свидание и даже говорил о желании жить вместе.

Но почему все случилось именно так? Может быть, потому что с ним было легче переступить черту, которая казалась страшной и была запретной?

– Надо быть честной и выходить замуж девушкой! – внушала ей мама с того самого момента, когда девочка превращается в девушку и начинает ждать любовь. После этого обычно шла долгая лекция о добродетели и завуалированные угрозы. Так в душу и в жизнь забрался страх. Сидел там тихо, но сдерживал все порывы отдаться чувству, даже когда за влюбленностью приходила любовь.

И вот до сорокалетия остается каких-то четыре года. Страшно подумать. А потом годы полетят как санки с ледяной горы. В это время жизнь ровесниц била ключом. Но только не ее жизнь. При этом она была не просто хороша, а красива той модельной внешностью, в которую Бог вдохнул доброту и сердечность.